Онлайн
14 июня в Армении на государственном уровне провозглашено Днем защиты прав безвинно осужденных.
Эта памятная дата установлена в память о десятках тысяч репрессированных армян в годы большевистской диктатуры, когда депортация народов была одной из форм политических репрессий в СССР.
В ночь с 13 на 14 июня 1949 года началось одно из самых массовых переселений — тысячи армянских семей не только из Армянской ССР, но и из других армянонаселенных территорий Союза были депортированы в Алтайский край России. Разные источники приводят разные данные по количеству выселенных с постоянных мест жительства армян, в среднем же считается, что летом 1949 года в Алтайский край прибыло 15-17 эшелонов с вынужденными переселенцами.
Армян депортировали без каких-либо доказательств вины в чем-либо, и под репрессии попали не только репатрианты, бывшие участники национально-освободительной борьбы, бывшие военнопленные или дашнаки, но и просто интеллигенты, рабочие с заводов и фабрик, обычные сельчане. Требуемые поводы и обвинения просто выдумывались, и многим достались ярлыки «антисоветских элементов», «тунеядцев», «национал-уклонистов» и т. п.
Среди жертв репрессий были такие видные деятели культуры, как поэт Егише Чаренц, Бакунц, сыновья поэта Ованеса Туманяна, о судьбе которых мы сегодня и расскажем.
Семья Ованеса Туманяна
Безжалостная история внесла свои трагические коррективы, особенно в отношении четырех сыновей писателя. От суровостей эпохи досталось и шести дочерям Туманяна. Все сыновья участвовали в событиях Первой мировой. Мушег работал в штабе II Армянской дружины, Артик – в «Союзе городов» в Западной Армении, Арег участвовал в Эрзерумском сражении и погиб от турецкой пули, Амлик был адъютантом генерала Андраника. Смерть Артика стала для отца сильнейшим ударом, отразившимся на его здоровье. К счастью – если можно применить это слово, — отец не узнал о гибели остальных сыновей, с которыми расправилась кровавая машина сталинских репрессий. Даже к сыновьям всеармянского поэта Кремль не проявил ни жалости, ни снисхождения.
В лагерь, без переписки…
“Кольцо все больше сжимается”
Самой короткой оказалась жизнь Артавазда. Артик, так называли его дома, родился в 1894 году. Образование получил в частном пансионе Ст. Лисицяна, а затем в семинарии Нерсисян.
Артавазд Туманян
По воспоминаниям родных, он был молчаливым, собранным и спокойным ребенком. С ним никогда не было проблем. Он всегда мог занять себя, много рисовал (сохранились его наброски и портреты). Писал стихи, рассказы, делал переводы сказок Мамина-Сибиряка, печатался в журнале. Писал статьи, в основном о художниках, и даже пьесы: “Рубенс” и “Ван-Дейк”. От отца не ускользнули увлечения сына. Он понял, что в этом задумчивом юноше скрывается одаренная поэтическая натура.
После возвращения из Петербурга Туманян решил, что Артика нужно отправить в Москву в частную студию Строганова.
Из Москвы приходили восторженные письма. Он сразу же окунулся в культурную жизнь. Его окружили друзья — В. Терьян, П. Макинцян, М. Сарьян. Он был увлечен идеей создания вместе с М. Сарьяном и его друзьями “Общества по охране армянских памятников старины”. Артик писал отцу, что это общество сможет защитить наши “храмы, хачкары, картины, древности, ... наше прекрасное и изящное искусство”.
Однако ему не суждено было завершить образование. В начале 1915 года он был призван на военную службу. Призыв затянулся, и лишь в декабре он от “Союза городов” был направлен в Джульфу, далее в Хой, а затем в Ван.
В Ване встретился с поэтом С. Городецким, приехавшим в Ван в качестве корреспондента газеты “Русское слово”. Он был представителем “Союза городов” и ехал спасать армянских детей. Артик стал учить поэта армянскому языку. В Западной Армении, воодушевленный красивой природой, добродушными крестьянами и детьми, мужеством армянских солдат, Городецкий создал целый цикл, назвав его “Ангел Армении” с посвящением Туманяну.
От Артика приходили редкие, очень тревожные письма об обострении армяно-курдских отношений, о толпах голодных, бездомных стариков и детей. Артик спешил в Бегри-Кале открыть пункт по раздаче продовольствия, там же формировались вагоны с продовольствием. Туманян словно предчувствует, что с сыном может что-то случиться: “Я беспокоюсь за Артика, он в небезопасном месте”.
В феврале Артик пишет родным: “Мы находимся в окружении, и это кольцо все больше сжимается, в один прекрасный день мы окажемся в плену”. Тогда они чудом выкарабкались из кольца. Потом долго не было никаких вестей.
А 3 декабря 1918 года Туманян неожиданно прочел в газете “Горизон” информацию о том, что по дороге из Беджара в Амадан были убиты доктор Варданян, Микаэлян, Артик Туманян и Саакян. Второй раз спастись не посчастливилось. Артику было всего 24 года.
Тяжелее всех перенес гибель сына Туманян, он так и не оправился от удара — замкнулся, сторонился людей. По вечерам ставил прибор с бокалом и подолгу молчал. В 1921 году в Константинополе он пытался отыскать свидетелей гибели сына. Перед операцией в марте 1923 года он попросил похоронить его на склоне горы Дид в Лори. “И найдите Артика, если он жив, пусть придет ко мне… Если найдете, приведите ко мне, пусть будет рядом со мной, мы будем вместе”, — просил он.
С правом переписки
Первенец же Туманянов родился в августе 1889 года, нарекли его Мушегом — в честь героя романа Раффи “Самвел”.
Мушег Туманян
Первое испытание судьбой Мушег пережил, когда он, ученик 8-го класса, был арестован вместе с отцом. Мушега вскоре выпустили, но из-за ареста он потерял год учебы.
После школы Мушег уезжает в Петербург учиться. Это было решение Туманяна. Он стремился дать своим детям то, чего не получил сам.
Мушег поступил в университет на физико-математический факультет петербургского университета. Все складывалось очень удачно. Но в январе 1915 года его призвали на военную службу. 30 января он выехал в Игдир. Писал отцу, что он не удерет, как остальные, и перенесет все невзгоды. После Игдира последовал Дадиван, где его определили во II Армянскую дружину.
Именно от Мушега и Артика получал Туманян самые объективные сведения о событиях в Западной Армении. А письма были очень неутешительными. В феврале Мушег с болью писал о разграбленных селах, о голодных и брошенных на произвол беспризорных детях. А самое ужасное — о “грабеже детей” — их увозят в различные страны и города.
Он вернулся в Петербург, где познакомился со своей будущей женой Марией Сокальской, польской красавицей, приехавшей на Бестужевские курсы. Они обвенчались в 1917 году в Александрополе в церкви Сурб Пркич.
Вскоре отец навестил молодых, купил им мебель, обустроил их быт. Там же Мария преподавала в коммерческом училище, а Мушег был на военной службе и преподавал в гимназии.
В мае 1918 года турки подошли к Александрополю, и молодые вынуждены были уехать в Тифлис…
В 1933-1937 годах он работал в Шулавери. …Казалось, ничто не омрачало жизнь Мушега и его семьи с тремя детьми. Но, словно предчувствуя несчастье, летом 1937 года он со всей семьей поехал в Москву, Ленинград. Приехав в Москву, Мушег был очень удивлен тем, что, несмотря на договоренность, Арег не встречал их на вокзале. От сестры он узнал, что брат арестован.
В ноябре 1937 года арестовали и его. Дочь Мушега Надюша рассказывала: “Мы ждали папу, мама, как всегда, напевая, открыла дверь, но в дверях стоял товарищ папы, он сказал, что папу арестовали”. Дом разграбили, сад и все имущество отобрали.
Мушега сослали с правом переписки. Последнюю весточку семья получила из Западной Сибири, из Тайшета. И “адрес” отправителя: “Управление НКВД, строительство БАМ. Заключенному мне”. Только через много лет семья узнала от вернувшегося из ссылки знакомого врача о последних днях Мушега. Его не стало в 38-м.
Цепочка трагических событий продолжалась. Призванный на войну сын Мушега Виген пропал без вести в 1943 году. Несмотря на неоднократные обращения Ольги Туманян в соответствующие инстанции, ответа так и не последовало. Что с ним стало, похоронен ли, неизвестно.
Сорбонна или жизнь
Полной противоположностью братьям был Амлик — неспокойный драчун и задира, вечно с разбитым носом и подбитыми коленками. Сестры вспоминали, что он был чрезвычайно общительный и веселый юноша. Родился в Тифлисе в 1896 году, учился в семинарии Нерсисян. Имел большую склонность к гуманитарным наукам.
Амлик Туманян
В августе 1916 года Амлика призвали на военную службу. Временно он работал на тифлисском вокзале, где разгружались вагоны с продовольствием. Весной 1919 года Амлик был переведен в Ереван заведующим протокольным отделом парламента республики. Не исключено, что этот факт биографии был одной из причин его гибели.
Отец был крайне озабочен тем, что Амлик не получил основательного образования, и категорически не хотел, чтобы он стал военным или госслужащим. Мечта Амлика сбылась в сентябре 1921 года: он выехал в Венецию, а затем в Париж, где поступил на философский факультет Сорбонны. Стал членом французской компартии.
В Париже Амлик хотел основать издательство, для чего попросил прислать сказки Туманяна, но, увы, идея так и не была осуществлена.
Как бы ни увлечен был окончивший Сорбонну Амлик Парижем и Францией, в душе он оставался тем же лорийцем. Сестре Седе он послал открытку с видом на озеро Лиман с припиской, что ни одно озеро в Швейцарии не может сравниться с нашими “озерами” в Дсехе.
После возвращения в Тифлис в 1926 году он стал руководителем Закавказского отдела печати и в то же самое время директором рабфака.
Еще до “девятого вала”, в марте 1935 года, Амлика арестовали. На бесконечные телеграммы родных никто так и не ответил. Через полгода он был освобожден. В начале 1937 года он пишет сестре Седе, что паспорт он уже получил, но на работу еще не устроился… После первого ареста Амлик оформил свой развод с женой, тем самым спас ее и малолетнюю дочь Нектар. К тому времени стал научным сотрудником в Академии наук.
Вторично его арестовали в конце мая 1937 г., и теперь он навсегда исчез в пространстве ГУЛАГа. После хрущевской реабилитации во время судебного процесса в Тбилиси его дочери Нектар сообщили, что Амлик был арестован по приказу Берии…
Курчавый поэт
Самого младшего сына, родившегося 27 ноября 1900 года, нарекли Арегом по просьбе Агаяна. За курчавые волосы и длинные ресницы отец прозвал его курчавым поэтом. Учился в пансионе Ст.Лисицяна. Сам Лисицян назвал его гордостью гимназии.
Арег Туманян
Неожиданно для всех он увлекся Шаумяном, изучал революционное движение в Закавказье, знал об экономическом положении крестьян, зачастую ездил по деревням, обучал крестьян грамоте.
Еще гимназистом, по рекомендации С. Орджоникидзе вступил в Тифлисскую организацию партии большевиков, для чего даже завысил свой возраст на два года. Несколько раз его арестовывали меньшевики.
В 1920-1921 годах работал в политуправлении Одиннадцатой армии, той, что устанавливала советскую власть в Армении и Грузии, писал статьи о культуре и экономике.
С июня 1921 года Арег работал в уже советском Ереване, возглавляя орготдел и отдел агитации в ЦК КП(б) Армении. По поводу этого назначения Туманян озабоченно писал сыну: “Должность портит человека, опьяняет, а иногда и губит его, если человек слаб и тщедушен, я надеюсь, что ты будешь всегда “выше своей должности”, будь дальновидным и человечным”.
В декабре 1922 года вместе с сестрами Ашхен и Нвард, с доктором Сагияном Арег выехал в Москву — сопровождал безнадежно больного отца. Туманяна не стало весной. Вернувшегося из Москвы Арега назначили уполномоченным ЧК при Упродарме, он преподавал политэкономию в Закавказской пехотной школе.
После демобилизации его направили в Москву в Наркомторг. Он поступил на исторический факультет института Красной профессуры. Пять лет работал в сельхозотделе ЦК ВКП(б), преподавал в Университете Востока. Но ничто не спасло Арега, как и миллионы советских добропорядочных граждан.
Летом 1937 года Арега арестовали на даче. Аресты проводились по списку, заранее составленному, — Туманян, Туполев, Тухачевский. На даче был обыск, Арега увезли в одной машине, мать и дочь — в другой. Вскоре арестовали жену Арега. Девочку отдали в детдом, позже ее перевезли к бабушке в Тбилиси.
Когда родные обратились в отдел НКВД с запросом, им ответили, что Арег Туманян “отправлен в лагерь, без переписки”. И никаких подробностей. Через два года из Военной прокуратуры пришло письмо о том, что дело не может быть пересмотрено.
В 1955 года, когда пошла волна реабилитаций, оборвалась вся надежда.
Дочь ознакомилась с делом отца. Арег был приговорен к расстрелу 14 июня 1938 года. Приговор привели в исполнение в тот же день.
Дочь Сурма долго пыталась найти следы, где захоронен отец. И наконец в книге “Расстрельные списки. Москва 1937-1941. Коммунарка-Бутово. Книга памяти жертв политических репрессий” она нашла то, что искала. Прах А. О. Туманяна покоится на спецобъекте “Коммунарка”.
В 1999 году территория эта передана Русской Православной церкви и устроено подворье “Свято-Екатерининского мужского монастыря”, там будет построен храм Св. Новомучеников и Исповедников Российских.
Могилу, хотя и общую, имеет только один из четырех сыновей Ованеса Туманяна…
Материалы подготовлены внучкой поэта - доктором Ирмой Сафразбекян.
