Онлайн
Паруйр Севак родился 24 января 1924 года в селе Чанахчи Араратского района Армении. Родители Севака приехали в Армению, спасаясь от Геноцида. Они поселились в селе Чанахчи, где и родился Паруйр Казарян - единственный ребенок в семье (до рождения Паруйра родители потеряли своего старшего сына).
Уже в пятилетнем возрасте он бегло читал, умел писать и любимым местом, куда бегал ребенок, была сельская школа. Видя такое рвение, местный учитель предложил родителям официально отдать сына в школу, и в 1930г. шестилетний Паруйр стал школьником. Излишне говорить, что все годы в школе он проучился на отлично, а любимым его предметом была литература.
Первые шаги в поэзии он сделал в одиннадцатилетнем возрасте – как он сам признавался:” Никакого смысла тогда в них не было”.
Очень переживала за сына мать: неграмотную женщину очень беспокоило, что сын без конца "глотает” книги. На фоне деревенских сплетен о том, что дед Севака тоже очень много читал и в конце концов сошел с ума – ходил по деревне и рассказывал людям о том, что придет время, и "машины”, похожие на "белых голубей”, взмоют в небо; по "ниткам” пойдет электричество, а в каждом доме будут “кнопки”, на которые если нажать, то будет светло – ей казалось, что та же "участь сумасшедшего” ждет и ее единственного сына…
После окончания школы, в 1940 году Паруйр Севак поступил на отделение армянского языка и литературы филологического факультета ЕрГУ. После окончания ЕрГУ в 1945 году, Севак поступает в аспирантуру Академии Наук Армении. В эти же годы он женился на своей однокурснице Майе Авагян и у них родился сын — Грачья, однако через несколько лет этот брак распался.
Севак уехал учиться в Москву и поступил в Литературный Институт им. Горького. В Москве он женился на Нине Менагаришвили. В браке с Ниной у Севака родилось двое сыновей — Армен и Корюн. В 1955 году он окончил институт им. Горького и до 1959 года занимался преподавательской деятельностью в том же институте.
Проникновенно, страстно, истинно о любви может писать тот, кто сам ее испытал, кому она была дарована как великое чувство и как великое испытание. В жизни армянского поэта Паруйра Севака, будучи женатого и имеющего детей, случилась такая любовь. Ему было 33, ей — 18. Ему хватило одного взгляда, чтобы влюбиться в еврейскую девушку из Литвы - Суламита Рудник.
«Мы встречались каждый день. Проводили вместе почти все время, и я очень быстро его полюбила, сама того не понимая, что люблю»... Как ни странно, но Сула и Севак были чем-то похожи внешне. Но главное, что сближало их, — страстность, безрассудство, внутренний огонь.
«Знаешь, я каждую секунду с тобой в своих мыслях. Наверное, я родилась, чтобы быть с тобой, жить для тебя. Но пока что я хочу понять сама себя. И только сейчас я понимаю, почему не решаюсь жить для тебя... Я ведь и сама пока до конца не осознала всю силу своей любви к тебе...» - так писала она ему.
Что поделать, такой вот я — без тебя, без своей любви, без своей женщины... Но ведь она была... Еще совсем недавно была. И отдавалась. И ласкала, и нежила. А как я буду жить без тебя месяцами? (…) Словом, любовь — никчемная вещь...» - отвечал ей он.
Затем настало лето - и снова разлука... Суламиту отправляли на летнюю практику. Вынужденное расставание печалило обоих. А у Севака уже зрело решение: пора возвращаться в Армению навсегда. Жена и сын отправились еще раньше. А он... он остался в Москве на некоторое время, чтобы провести еще несколько дней с Суламитой. "Сула... Может, ты сможешь вернуться на несколько дней в Москву, а затем снова на практику? Я так жду тебя..." Она смогла. Вырвалась на пару дней, и снова уехала... А Севак приехал в Ереван. Больше они не виделись.
Его первым серьёзным шагом в поэзии, наверное, можно считать стихотворение "Быть или не быть”, написанное в 1942г. Тогда, когда только началась Великая Отечественная война и перед этим вопросом стояла вся страна, это было первое стихотворение, разительно отличавшееся и по смыслу, и по манере от всего того, что он написал в эти годы.
"Все мои стихи были похожи друг на друга, и я решил, что Поэтом мне "не быть”, но подсознание кричало –"Быть!”. Первые его стихотворения увидели свет совершенно случайно. Они попали в руки Рубена Зарьяна, который был в те годы редактором журнала "Советская литература” и который и” тиснул” в печати три стихотворения. Ну а потом уже были сборники стихов "Бессмертные повелевают” (1948), "Дорога любви” (1954), "Снова с тобой” (1957), "Человек на ладони” (1963), "Да будет свет” (1969) и принесшая Севаку Государственную премию лирическая поэма "Несмолкающая колокольня”.
"Неумолкаемая колокольня"
Впервые изданная в 1959-м году, поэма "Неумолкаемая колокольня" произвела эффект разорвавшейся бомбы. Тогда почти не говорилось о Геноциде, и тут...
КНИГУ ЧИТАЛИ ЗАПОЕМ, ЧИТАЛИ ВСЕ, КТО МОГ ЕЕ ДОСТАТЬ. И это было не просто повествование о трагической судьбе Комитаса - в поэме сосредоточилась так и не утихшая с годами боль народа, который видел Геноцид.
За "Неумолкаемую колокольню" Севак получил Государственную премию Армянской ССР. А через десять лет другая его книга - сборник стихов "Да будет свет" был запрещен к продаже, когда уже был готов 25-тысячный тираж. О чем говорил Севак в своих стихах, что было в них такого, сильно испугавшего тогдашние власти?.. Кто знает... Запрет не сняли даже тогда, когда вся армянская интеллигенция и Союз писателей встали на защиту Севака и его книги.
Так прошел год. Для личности Севака - эмоциональной, резкой, бунтарской, арест книги был ударом, от которого он так и не оправился. Вето с тиража сняли только после смерти поэта. И она все-таки дошла до читателя.
Годы, проведенные в Москве –плодотворные с точки зрения поэзии и творчества - были, пожалуй, как рассказывал ближайший друг Севака Левон Ахвердян, самыми счастливыми годами поэта.
В 1960г. в Ереван возвращается уже состоявшийся и пользующийся огромной популярностью и любовью читателей Поэт Паруйр Севак.
.В 1963—1971 годах работал в Институте Литературы им. Абегяна в качестве старшего научного сотрудника; в 1966—1971 годах был секретарем правления Союза писателей Армении; в 1967 году защитил диссертацию и получил степень доктора наук.
В 1968 году был избран депутатом Верховного Совета Армянской ССР. Депутат Верховного Совета СССР 7 созыва.
17 июня 1971 года, возвращаясь домой из родной деревни, Паруйр Севак с женой Ниной Менагаришвили попали в автокатастрофу. Нина скончалась на месте, а изувеченного поэта перевезли в Араратскую районную больницу. Туда поспешили известные медики. Увы, удар пришелся в висок, и Паруйр Севак, можно сказать, скончался мгновенно. Тело из райцентра перевезли в ереванский морг. Столица гудела слухами: секретные службы убрали неугодного мастера, катастрофа, дескать, была подстроена. Молодежь преклонялась перед этим оригинальным поэтом. Севак любил пить, говорил, что думал, писал крепко и честно... Разве этого мало, чтобы попасть в немилость у власти — тогда, да и сейчас? Смерть подытоживает жизнь обыкновенного человека, а для поэта подлинного физическая кончина — точка отсчета новой поэтической жизни.
О гибели поэта моментально доложили наверх. Бюро ЦК Компартии после коротких дебатов решило предать тело поэта земле в родной деревне Севака. Якобы такова была воля покойника. Многие его современники тогда посчитали, что Паруйра Севака намеренно унизили, лишив его достойного места в усыпальнице национальных светил - Пантеоне. И близкий друг поэта юрист Ашот Тадевосян, чрезмерно эмоциональный, быстро воплощающий чувства в действия, взялся по-своему восстановить справедливость. Узнав о решении ЦК, он помчался в морг и на коленях вымолил у патологоанатома... сердце покойного друга! Врач опешил от такой безрассудности и даже слушать не желал этого сумасшедшего человека, ворвавшегося в прозектуру. Отдать ему сердце Севака? Зачем? Почему нет команды сверху? Что за ненормальный друг? А тот безостановочно говорил о любви поэта к Комитасу, о сердце Шопена, похороненном поляками в Польше, об участи Байрона: часть праха в Греции, часть — в Лондоне, в Вестминстерском аббатстве... И врач дрогнул. Он аккуратно опустил сердце в колбу с формалином и вручил этому сумасшедшему человеку. Ашот Тадевосян, замаскировав драгоценный груз, поспешил домой. Теперь они были неразлучны: два сердца двух товарищей. Десять лет Ашот Тадевосян хранил сердце у себя дома, потом еще пятнадцать лет в рабочем сейфе. И добивался, добивался достойного его захоронения в Пантеоне. Обращался к тогдашнему президенту Левону Тер-Петросяну, к Католикосу всех армян, в Союз писателей, мэрию, Министерство культуры... Последнее ведомство пощадило "сердечного пленника” и велело Музею литературы и искусства взять "экспонат” на хранение.
Паруйр Севак перевёл на армянский язык произведения Пушкина, Лермонтова, Есенина, Блока, Янки Купалы, Райниса, Брюсова, Абашидзе, Маяковского, Межелайтиса, ряда венгерских поэтов. А его произведения изданы на русском, украинском, литовском, грузинском, чешском, венгерском и других языках.
Материал подготовила: Марина Галоян
