Онлайн
Ерванд Семёнович Кочар — великий армянский экспериментатор. Он был учеником Егише Тадевосяна и Петра Кончаловского. А потом уехал в Париж, чтобы примкнуть к кругу тех, кто в начале XX века формировал новый язык искусства. Пикассо, Матисс, Брак, Леже и Кирико — с этими прославленными мастерами Кочар регулярно выставлялся в парижских салонах и даже стал одним из идеологов «Манифеста димансионизма» — своего рода художественной программы европейского авангарда.
Ерванд Кочар на фоне памятника «Давид Сасунский»
Читая биографию Ерванда Кочара, невольно начинаешь испытывать чувство неописуемой гордости за причастность к армянской культуре, ведь выходцы из Армении в начале ХХ века внесли очень большой вклад в развитие искусства. А Ерванд Кочар был ещё и одним из крупнейших армянских художников XX века. Он занимался не только живописью и графикой, но и скульптурой.
Ерванд Кочар. «Гармония», 1930 год. Холст, масло. Из собрания Музея Ерванда Кочара
«Нет, нет и тысячу раз нет! Ерванд Кочар не может быть причислен к обыкновенным художникам: общеизвестные характеристики и эпитеты в данном случае бессмысленны. Как можно его определить — мощный или гениальный. Вероятно, допустимо колебание в выборе между этими двумя оценками, хотя я склоняюсь ко второму определению», — писал о художнике французский критик, искусствовед Андре Паскаль Левис.
Тифлис-Москва-Тифлис. Ученик
Ерванд Кочар. «Женщина в платье с глубоким декольте», 1925 год. Масло на деревянной доске. Из собрания Национальной галереи Армении
Ерванд Кочар родился в 1899 году в Тбилиси. Его отец — высокопоставленный чиновник [согласно другим источникам — винодел. — Прим. ред.]. Семён Кочар перевёз семью из Шуши ещё до рождения Ерванда. С 1906-го по 1918 год будущий художник учился в престижнейшем учебном заведении Тбилиси — Нерсесяновской духовной семинарии [альма-матер армянской интеллигенции Грузии. — Прим. ред.]. Получая духовное образование, Кочар одновременно посещал курсы живописи и скульптуры в художественной школе О. Шмерлинга. Как раз в это время набрал класс Егише Тадевосян — армянский прославленный художник, ученик Василия Поленова. После окончания семинарии Ерванд Семёнович уезжает в Москву, где продолжает обучение в московских Государственных свободных художественных мастерских, в классе Петра Кончаловского — российского художника, одного из основателей художественного объединения «Бубновый валет». [Обучался Кочар в 1918–1919 годах. — Прим. ред.].
Венеция. Мхитаристы. Учитель рисования
Ерванд Кочар
После окончания курсов Ерванд Семёнович вернулся в Тифлис, где прожил два года. Затем художник уехал в Константинополь, но задержался в Турции чуть менее года, предпочтя переместиться в Венецию. Последующие полтора года, с 1922-го по 1923 год, Кочар преподавал рисование у мхитаристов, в школе при армянском монастыре Святого Лазаря. Такой прерывистый ритм существования характерен для тех, кто ищет себя и свой путь в жизни.
В Венеции он впервые обратился к скульптуре — на него оказали большое впечатление работы мастеров итальянского Возрождения. Здесь же познакомился с поэтом Аветиком Исаакяном, с которым потом тесно дружил всю жизнь.
«Уже признанный поэт и молодой малоизвестный художник, пока лишь — учитель рисования. Нужно ли говорить, как окрыляла Кочара эта дружба! Они часто виделись. Пылкий художник рассказывал другу о своих замыслах, неприязненно морщась, говорил о педагогической работе — нет, ему нужно что-то другое, большое, захватывающее, ему нужна радость настоящей победы! Мудрый сдержанный Исаакян понимающе улыбался», — пишет об этой судьбоносной встрече Тельман Зурабян в эссе «Ерванд Кочар».
Изучив вдоль и поперёк скрипторий мхитаристов и прикоснувшись к великой армянской средневековой культуре, Кочар решил не оставаться в Венеции и сделал следующий шаг в обретении себя — уехал во Францию — страну, которая была центром новой авангардной культуры того периода. Это выбор оказался правильным — здесь ему удалось сформировать своё кредо художника.
Парижский период. Становление мастера
Ерванд Кочар с Вардени, первой женой, поэтессой, константинопольской армянкой
«Он приехал в Париж зимой 1923 года в единственном, но экстравагантном костюме и подобно многим его сверстникам — полный честолюбивых замыслов», — пишет Тельман Зурабян. Однако Париж манил художника тем, что с детства казался ему воплощением искусства. По выражению всё того же Зурабяна, «рождённые здесь художественные идеи разлетались мгновенно по миру как шарики ртути».
Атмосфера Парижа заворожила Кочара. Он начал ходить в Лувр, как на работу, изучая искусство эллинов, шумеров и древних египтян. Он познакомился с Пикассо и очаровался искусством кубизма.
В Париже он прожил 13 лет. За время пребывания во французской столице он успел пожить жизнью героя оперы «Богема»: снимал небольшую комнату-мастерскую, женился на взбалмошной поэтессе по имени Вардени, которая родила ему дочь. Обе они — и жена и дочь — довольно быстро умерли от туберкулеза. Кочар овдовел.
В Париже художник принял участие во множестве салонов. И даже сам организовал пять персональных выставок, каждый раз удостаиваясь высоких отзывов среди знатоков искусства тех лет. При этом оставался бедным, как церковная мышь.
Ерванд Кочар. «Воскресение», 1923 год
— Вы очень странный человек, мсье Кочар, — говорил ему домохозяин мсье Доре. — Вот уже несколько месяцев не платите за квартиру, денег, значит, нет, денег нет, а вы поете.
— Да, да,— отвечал тот, не растерявшись.— Мы, армяне, такой народ. Особенно любим петь в двух случаях, когда радостно и когда грустно. Тельман Зурабян. Эссе «Ерванд Кочар».
Возвращаясь к творчеству Кочара, можно сказать, что жизнь в Париже позволила живописцу довольно быстро войти в число тех, кто формировал новые принципы искусства в начале прошлого века. Париж был идеальной площадкой для экспериментов. Здесь Ерванд Семёнович попробовал себя в различных стилях — импрессионизме, кубизме, символизме, сюрреализме. В результате активных поисков Кочар пришёл к особому синтезу принципов живописи и ваяния. Его живописные произведения были написаны на нескольких соединённых вместе плоскостях. Он назвал свой метод peinture dans l’espace — живопись в пространстве.
«„Живопись в пространстве” Кочара — высочайшее завоевание современного искусства так же, как чистые формы Константина Бранкузи, минеральные формы Жана Арпа, лёгкие конструкции из волнистого картона и склеенной бумаги Пабло Пикассо и Брака, но Кочар не отдаёт дань этим способам выражения. Скорее он даёт ключ к пониманию их искусства», — характеризует живопись Ерванда Семёновича известный теоретик искусства Вальдемар Жорж.
Ерванд Кочар. «Женский портрет»
«„Живопись в пространстве” Кочара раскрывает суть человека во многих аспектах, в разных ракурсах. Это сложная металлическая конструкция с причудливым переплетением плоскостей, покрытых эмалевыми красками, передающая форму человеческого тела. Листы латуни или жести способны вращаться вокруг оси, вызывая тем самым ощущение протяженности времени и пространства». Тельман Зурабян. Эссе «Ерванд Кочар».
В 1936 году вместе с отцами-основателями новейшего искусства Пикассо, Матиссом и Леже, Кочар подписывает «Манифест демансионизма». Этот документ стал предвестником самых передовых идей своей эпохи. Впрочем, по мнению критиков искусства, Кочар использовал инструменты авангарда задолго до его осмысленного появления в художественной среде и на выставках.
«De profundis», 1919 год. Из собрания Национальной галереи Армении
В живописном плане Ерванд Кочар проявляет себя в монументальных по форме и приглушённых по цвету фигурных композициях и натюмортах. «Высказывается» художник в основном на вечные темы. Это — семья, война, любовь, юность, грех. Обращают на себя внимание две работы «парижского периода» «De profundis» (1919 г.) и «Семья — поколения» (1925 г.) из собрания Национальной галереи Армении. В них словно бы сплавились воедино Пикассо и Матисс.
Советский период. Зрелость живописца
Ерванд Кочар. «Портрет Софии»
В 1936 году Ерванд Кочар принимает третье главное решение в своей жизни — уезжает в СССР, оставив в Париже свою вторую жену Мелине Оганян. Уезжает в махровые сталинские времена, чтобы никогда больше не вернуться в Европу. Он поселяется в Ереване. Конечно, ему не дают спокойно работать. Уж очень «армянский европеец» не вписывается в советские рамки. Его довольно быстро обвиняют в формализме, что в советские времена приравнивало художника к статусу «врага народа». Кочара начинают травить. Его имя не включают в справочники, убирают из исследовательских трудов.
«Натюрморт на фоне газеты», 1924 год
Нужно отдать должное второй, парижской супруге художника [в Ереване Кочар женится в третий раз на Маник Мкртчян. У них рождается сын Давид. — Прим. ред.]. Разлука и разногласия не помешали Мелине тщательно и с любовью сохранять все работы Кочара за границей. Мелине надеялась на встречу и не могла простить себе, что не уехала тогда вместе с Ервандом Семёновичем в Армению. «Оставшись, она считала своим долгом напоминать художественному Парижу об искусстве армянского мастера — устраивала в мастерской экспозиции его работ, оставшихся в Париже, участвовала в издании альбома, посвященного его творчеству», — пишет Зурабян, лично знавший Кочара.
К этому же времени относится заявление известного французского искусствоведа Вальдемара Жоржа о том, что пространственная живопись так же немыслима без Кочара, как все современное искусство без Пикассо.
Мелине вместе с художницей-авангардисткой Соней Делоне и другими представителями французской интеллигенции попытались устроить Кочару возвращение во Францию, но власти Кочара даже не пустили на его собственную выставку в Париж в 1955 году. Из-за суровых правил «железного занавеса» Мелине и Ерванд больше никогда не увиделись. [К сожалению, после последней проведённой в Париже выставки работ Кочара, Мелине сводит счёты с жизнью. — Прим. ред.].
«Гостеприимный» Советский Союз встретил живописца с «распростёртыми объятиями». На родине Кочара ждала не только травля, но и арест и тюремное заключение. Однако все эти трагические обстоятельства не помешали художнику работать. Уникальность мастера в том, что в советский период он с равным успехом обращался и к живописи, и к графике, и к скульптуре. Создание знаменитого памятника «Давид Сасунский» — его гениальных рук дело.
Ерванд Кочар. Иллюстрации к эпосу «Давид Сасунский»
К созданию этой скульптуры он шёл через иллюстрации — очень обрадовался, когда в 1939 году ему предложили оформление эпоса «Давид Сасунский».
Кочар изобразил сцены эпоса в виде каменных барельефов. Шесть листов эпоса, выполненных белой и охристой гуашью, мастер выписал в виде каменных ассиро-вавилонских барельефов. «Бой Мгера со львом», «Давид — пастух», «Давид с Куркик-Джалали», «Бой Давида с Мера Меликом», «Мгер Младший» — все эти изображения словно высечены из туфа.
А потом он создал и статую Давида Сасунского, установленную на Привокзальной площади Еревана. Конный монумент изготовлен из кованной меди, а постамент из базальтовых глыб. Высота составляет 12 метров. Располагается в центре двадцатипятиметрового бассейна.
Согласно источникам, Ерванд Кочар создал гипсовую статую Давида на деревянном постаменте за 18 дней. Но простояла она всего два года, пока скульптора не обвинили в недоброжелательности по отношению к Турции — страны, с которой СССР поддерживал дипломатические отношения. Кочар был посажен в тюрьму, а статуя Давида Сасунского была уничтожена.
В тюрьме Ерванд Кочар провёл два года и был отпущен на свободу из-за отсутствия состава преступления. А в 1957 году горсовет Еревана вновь поручил ему создание статуи. В 1959 году монумент был установлен. Сегодня этот памятник является «визитной карточкой» Армении. Монумент назван художником Ладо Гудиашвили «лучшим произведением современной скульптуры» и с этим утверждением сложно не согласиться.
Ерванд Кочар. «Давид Сасунский»
Этим творчество Ерванда Кочара не ограничивалось. Он много занимался графикой, лепил скульптурные портреты, занимался сценографией. А в хрущёвский период «оттепели» даже на некоторое время вернулся к своим авангардным исканиям, развивая их в более современном ракурсе. Он, связывая приёмы футуризма и сюрреализма, создавал динамически-«барочные» живописные и графические композиции. Знаменитые «Ужасы войны» (1962 г.) и «Девушка на балконе» (1960 г.) — относятся к этому периоду.
Творчество Ерванда Кочара — важнейшая веха не только в искусстве Армении, но и во всем европейском искусстве ХХ века.
