Онлайн
Шахматы в живописи получили достаточно широкое отражение. Художники изображали не только партнёров за шахматной партией, но и отдельные элементы шахматного инвентаря. Этому способствовал целый ряд факторов. Сами шахматы рассматривались как настольная игра, как модель отношений между людьми, даже как модель общественной иерархии и социальных процессов. Шахматы были включены в символику представлений человека Средних веков и Нового времени. Многие из живописцев, создававших картины с изображением этой игры, достаточно неплохо разбирались в них, а некоторые были профессиональными шахматистами и использовали свои живописные произведения для их популяризации.
Джордж Гудвин Килберн, «Шахматная партия», конец XIX – начало XX века
Казалось бы, ещё одна картина о даме и кавалере за шахматным столом, каких было множество, на деле не так проста. Выпуклое зеркало над их головами превращает в шахматные фигуры их самих, гротескно уменьшая их отражения и заставляя смотреть на игроков сверху, как смотрят на шахматную доску. Эффект усиливается простёганной в клетку юбкой дамы и обтянутыми чёрными чёлками щиколотками кавалера, которые напоминают «шейки» фигур, стоящих перед ним на доске. Игроки сами оказались внутри игры, и кто руководит ими? Может быть, судьба?
Жан Леон Жером, «Альмеи, играющие в шахматы», 1870
Картина написана после очередной поездки в Египет, который художник любил навещать. Поскольку перед нами – аллегория, то исторически и этнографически достоверного в ней мало. Одна альмея, в современном Жерому значении – уличная танцовщица, возможно, проституированная – одета откровенно, накрашена, с открытыми руками, шеей, волосами (правда, в свободной позе). Другая альмея, в старинном значении слова – танцовщица в женских покоях, компаньонка знатных дам – хотя и одета довольно открыто, но её волосы скрыты сеточкой, на ней покрывало, в которое она может в любой момент завернуться, закрыта грудь, нет привлекающих внимание украшений и цвет максимально спокойный. Кстати, костюм на ней византийский, а не египетский.
Мужчина возле второй альмеи стоит, словно защищая её, и нагнулся, всматриваясь в партию. Но, если отследить поворот головы, уставился он скорее в декольте первой. Мужчина обещает быть возле добродетели и тянется к греху – вот о чём не без горечи предупреждает зрителей картина.
Йозеф Франц Данхаузер, «Игра в шахматы», первая половина XIX века
Кажется, дама в чёрных кружевах, оставшись почти без фигур, вдруг поставила мат своему сопернику – он в растерянности разводит руки, признавая её победу. Игра казалась напряжённой, за ней следило множество народу. Однако восторг юноши, сидящего на подушке на полу, относится явно не к шахматному дарованию шахматистки.
Кстати, она изображена в необычной позе – стоит на коленях на кресле, повёрнутом боком к шахматному столу, и подбоченилась. В этом есть что-то кавалерийское, особенно если вспомнить, что дамы верхом ездили боком. Кстати, один из её последних ходов, если посмотреть на доску – ход конём.
Ян Франц Флорис Клаэс, «Игра в шахматы», XIX век
Сцена тотальной неловкости и внутреннего напряжения. Похоже, подростки уже не раз виделись за шахматной игрой – и беседой за доской не ограничивались. Это тем более вероятно, что есть несколько картин, когда молодые люди тайком целуются над шахматами, явно пользуясь игрой как предлогом для свидания.
Отец или старший брат девочки что-то начал подозревать и решил проследить за тем, как они играют в шахматы – под предлогом обычного зрительского интереса. Он буквально нависает над доской и влюблёнными, словно готовится поймать их на неверном жесте. Юноша следит за ним, съёжившись от страха, который не может пересилить из-за чувства вины. Девушка переставляет фигуры с деланым спокойствием. Её поза в целом повторяет позу юноши, и это усиливает ощущение связи между ними.
Реми-Фюрси Дескарсен, «Портрет доктора де С., играющего в шахматы со Смертью», 1793
Мужчина в домашнем халате, в ночном колпаке, улыбаясь, указывает на доску жестом победителя. Смерть же делает жест побеждённого: обращает к доске открытую руку. Она встала, словно собирается уйти. Почему вообще этот мужчина изображён играющим со смертью? Может быть, он был тяжело ранен или болен? Нет, за его спиной висит картина, изображающая сцену из мифа об Асклепии, легендарном античном враче, который умудрялся вырывать пациентов из рук самого бога смерти Аида.
Даже если бы художник не подписал портрет доктора де С., эта картина подсказала бы нам, что перед нами – врач, сопоставимый по успешности лечения с Асклепием. Недаром его халат расцвечен цветами – словно уборы жены Аида Персефоны, каждый год по весне преодолевающей смерть и покидающей её царство, чтобы на земле вновь цвела жизнь.
Неизвестный художник, «Курфюрст Иоганн Фридрих Великодушный играет в шахматы с испанским дворянином», 1548
Картина похожа точь-в-точь на множество парадных двойных портретов, где герои играют в шахматы – например, на портреты отцов и сыновей или двух друзей… Если не вглядываться слишком пристально. А вот если присмотреться, можно обнаружить, что мужчина справа, как раз делающий ход, очень напряжён и буквально вцепился в эфес своего меча.
Неудивительно – ведь картина изображает курфюрста в плену у испанцев. У пленных было немного возможностей для развлечения, и шахматы – одна из них. Мужчина справа одет по-испански, очевидно, он охраняет курфюрста и из уважения к пленному согласился с ним сыграть, но держится настороже на случай, если это уловка и курфюрст намерен предпринять побег. Известно также, что курфюрст играл в шахматы в то время, когда узнал о приказе его казнить. Тем разительнее спокойствие пленного, который явно намерен наслаждаться партией до конца. Кстати, похоже, шахматные фигуры сделаны из золота и серебра.
Заглавная иллюстрация: Джулио Кампи, «Игра в шахматы», 1530-1532
По материалам kulturologia.
