Онлайн
Над его новеллами проливали слезы тысячи женщин. Его проза приводила в восторг Роллана и Герцля. Его стихами, гармонично звучащими под музыку Штрауса, восхищался Рильке. Казалось, судьба благоволит к нему. Но начавшаяся война испортила всё: пацифист Цвейг бежал в тихий Зальцбург и оказался и изоляции. Да ещё судьба сыграла с ним злую шутку – его соседом оказался тогда еще никому неизвестный Адольф Гитлер…
Стефан Цвейг родился в столице Австрии 28 ноября 1881 года в семье богатого фабриканта. Его мать Ида Бреттауэр происходила из семьи еврейских банкиров. О детстве и отрочестве будущего писателя известно мало: сам он говорил об этом довольно скупо, подчёркивая, что в начале его жизни всё было точно так же, как у других европейских интеллигентов рубежа веков. Но известно, что он с детства гордился своим происхождением и ни в чем не знал отказа. Позже, уже став известным писателем, он утверждал, что детских воспоминаний у него и вовсе нет.
В 19 лет Цвейг окончил гимназию и поступил в Венский Университет. Здесь он всерьез увлекся философией и по окончании учебного заведения уже имел докторскую степень.
Стефан Цвейг в молодости
Но несмотря на это Цвейг не прекращал заниматься поэтическим творчеством, и даже сам спонсировал выход своего первого сборника стихов «Серебряные струны» в 1901 году. Этот сборник имел большой успех в Австрии, критики отзывались о нем весьма благодушно. Несколько стихотворений были положены на музыку Иоганном Штраусом.
Стефан отправил первый экземпляр сборника Райнеру Рильке, известному тогда поэту-модернисту. В знак признательности и уважения к таланту молодого дарования Рильке прислал Цвейгу свои сочинения. Так началась дружба двух единомышленников, которая длилась много лет.
По окончании Университета Стефан отправился в путешествие по миру, которое продлилось более десяти лет. К тому времени его взгляды на жизнь значительно изменились. Если раньше в людях на первое место он ставил происхождение, то теперь Цвейг понял, что это не самое главное. Переоценка жизненных ценностей повлекла за собой и желание найти смысл человеческого бытия. Длительное путешествие по разным странам принесло несказанный творческий опыт, который повлиял на новеллистику писателя. В перерывах между странствиями Цвейг создавал произведения совершенно нового типа. События его новелл происходят, чаще всего, во время опасных, но увлекательных путешествий, где на первый план выходят человеческие качества.
Но вот остались позади Франция, Англия, Италия, Испания, Америка, Куба, Индокитай, Панама и Индия и тринадцать лет скитаний по миру в поисках истины. А истина заключалась в том, что за это время Цвейг сформировался как опытный аналитик исторических документов, знаток человеческой психологии и мастер слова. Все это он виртуозно сочетал в своих новеллах.
А дальше произошло крушение всех идеалов…
До Второй Мировой войны жизнь писателя складывалась довольно успешно. Он женился на аристократке Фредерике Марии фон Винтерниц, урождённой Бергер, у которой уже было двое дочерей от первого брака, которая стала его верным союзником на долгие восемнадцать лет. Они познакомились по переписке и за короткое время стали духовно близки друг другу. Хотя их брак не был образцом супружеской верности со стороны Стефана, Фредерика всегда проявляла женскую мудрость и ангельское терпение. Она была хорошим советчиком мужу, и сама много писала и печаталась.
Стефан Цвейг и Фредерика фон Винтерниц
Семья переселилась в Зальцбург, подальше от войны. По иронии судьбы их соседом оказался тогда еще не очень известный художник-неудачник Адольф Гитлер. Значительно позже, когда этот человек возглавит немецкое правительство, здесь будет резиденция фюрера, а домик писателя разгромят. В уединении и тиши Цвейг хотел найти идеальное место для работы, но жизнь повернулась иначе.
Разочарование в идеалах отнюдь не способствовало его творчеству. Если раньше Стефан скрупулезно изучал исторические факты, дневники и рукописи великих людей, то теперь он был доведен до нищеты, которая отнимала последние силы. К тому же и в личной жизни писателя произошли изменения: жена Цвейга застала его с секретаршей, занимавшихся в его кабинете далеко не корректировкой новелл. За этим последовал развод, и Стефан с молодой возлюбленной Шарлоттой уехал в предместье Рио-де-Жанейро.
Стефан Цвейг и Шарлотта
Новая жена была безликой и молчаливой, поклонялась писателю, словно божеству, смотрела на него восторженными глазами. Была преданным человеком, но духовно далеким. Все чаще Цвейг чувствовал себя разбитым и потерянным. Его убеждения рушились, моральные ориентиры были потеряны. Огнем жгла тоска по семье и родным местам. Воспоминания о счастливом прошлом приносили нестерпимую боль. Он с горечью наблюдал, как фашистская чума уродует мир и насаждает свою идеологию.
В письмах бывшей жене Цвейг признавался, что его разочарование в жизни достигло предела, и работает он вполсилы, да и то по привычке. В таком состоянии возможно написать только депрессивные романы, а это – моральное преступление для творческого человека. Все чаще он жаловался Фредерике, что устал от жизни, а прошлого уже не вернуть.
Именно тогда и родилась его крылатая фраза о том, что смысл жизни – это когда человек осознает, что необходим другим. Так, 22 февраля 1942 года Стефан и Шарлотта Цвейг, приняв смертельную дозу снотворного, оставили этот мир, принесший им страдания и отчаяние. Их нашли на следующее утро держащимися за руки и уснувшими навсегда.
Р. S.
Стефан Цвейг был чрезвычайно плодовитым автором – он написал десятки повестей и рассказов, два романа (один неполный), внушительную полку биографий, исследования творчества многих художников, философов и целителей, огромные мемуары. И это не говоря о пьесах, либретто, стихах, сотнях статей и тысячах писем. В творчество Цвейга можно нырять как в бескрайнее море. В драматический момент жизни герой Цвейга произносит монолог, который становится пиком каждого рассказа. И столько в этих словах человеческой мудрости, страсти, способности к самопожертвованию, что читатель чувствует себя участником происходящего.
Ниже собраны самые интересные цитаты и высказывания из различных произведений австрийского писателя Стефана Цвейга.
◆ Человек ощущает смысл и цель своей собственной жизни лишь когда осознает, что нужен другим («Нетерпение сердца»).
◆ Нужно затратить очень много сил, чтобы вернуть веру человеку, однажды обманутому («Нетерпение сердца»).
◆ Пережитое пережито в ту самую секунду, когда оно покидает нас («Летняя новелла»).
◆ ... счастье приносит друзей, а несчастье их проверяет («Мария Стюарт»).
◆ ... можно сбежать от чего угодно, только не от самого себя («Нетерпение сердца»).
◆ Неведение — великое преимущество детства («Мария Стюарт»).
◆ Жизнь ничего не дает бесплатно, и всему, что преподносится судьбой, тайно определена своя цена («Мария Антуанетта»).
◆ Только одно мне противно, и только одного я не переношу — отговорок, пустых слов, вранья — меня от них тошнит! («Нетерпение сердца»).
◆ Сердце умеет забыть легко и быстро, если хочет забыть («Нетерпение сердца»).
◆ ... Я всегда полагал, что для сердца человеческого нет ничего мучительнее терзаний и жажды любви. Но с этого часа я начал понимать, что есть другая, и, вероятно, более жестокая пытка: быть любимым против своей воли и не иметь возможности защищаться от домогающейся тебя страсти. Видеть, как человек рядом с тобой сгорает в огне желания, и знать, что ты ничем не можешь ему помочь, что у тебя нет сил вырвать его из этого пламени («Нетерпение сердца»).
◆ Кто однажды обрел самого себя, тот уже ничего на этом свете утратить не может. И кто однажды понял человека в себе, тот понимает всех людей («Фантастическая ночь»).
◆ Когда человек молод, ему всегда кажется, что болезнь и смерть грозят кому угодно, но только не ему («Амок»).
◆ Я верю, что подлинно живет лишь тот, кто живет тайной своей судьбы («Фантастическая ночь»).
◆ О силе страсти всегда судят по совершенным во имя нее безрассудствам («Нетерпение сердца»).
◆ У каждого в жизни бывают ошибки, которые никогда и ничем не исправишь («Мария Стюарт»).
◆ Никакая вина не может быть предана забвению, пока о ней помнит совесть («Нетерпение сердца»).
◆ Наилучший выход из душевных затруднений — выход в деятельную жизнь («Мария Стюарт»).
◆ Только страсти дано сорвать покров с женской души, только через любовь и страдание вырастает женщина в полный свой рост («Мария Стюарт»).
◆ Ты был для меня — как объяснить тебе? Любое сравнение, взятое в отдельности, слишком узко, ты был именно всем для меня, всей моей жизнью («Письмо незнакомки»).
◆ Надо состариться, чтобы понять, что это [влюбленность], быть может, и есть самое чистое, самое прекрасное из всего, что дарит жизнь, что это святое право молодости («Летняя новелла»).
◆ ... нет ничего более ужасного, чем одиночество среди людей («Письмо незнакомки»).
◆ Малодушный страх перед решительным словом, на мой взгляд, постыднее всякого преступления («Страх»).
◆ Именно там, где господствует ужасная смерть, в людях как противодействие непроизвольно растет человечность («Мария Антуанетта»).
◆ В каждом юном лице уже таятся морщины, в улыбке — усталость, в мечте — разочарование («Летняя новелла»).
◆ Ни один врач не знает такого живительного снадобья для усталого тела, для поникшей души, как надежда («Мария Стюарт»).
◆ Справедливым может быть лишь тот, кто не касается ничьей судьбы и ничьих дел, кто живет одиноким. Никогда не был я ближе к познанию истины, чем тогда, когда был одинок и лишен человеческого слова, никогда я не был свободнее от вины («Глаза извечного брата»).
◆ ... ненависть, умеющая молчать, во сто крат опаснее, чем самые неистовые речи… («Мария Стюарт»).
◆ ... силу удара знает лишь тот, кто принимает его, а не тот, кто его наносит; лишь испытавший страдание может измерить его («Смятение чувств, из записок старого человека»).
◆ Когда человек потерял всё, то за последнее он борется с остервенением («Амок»)
◆ Страх — хуже наказания. В наказании есть нечто определенное. Велико ли оно или мало, все лучше, чем неопределенность, чем нескончаемый ужас ожидания («Страх»).
◆ С тех пор как я начал понимать самого себя, я понимаю также многое другое («Фантастическая ночь»).
