Онлайн
Самого главного не случилось: я все еще за решеткой. Двадцать семь календарных лет. Плюс несколько месяцев, дней, часов. Юридически переваливает за двадцать восемь. Потому что день под следствием засчитывают за полтора. Мое преступление расследовалось год и три месяца. С жирной кляксой в конце: «Расстрелять!».
По сути, расстреливают до сих пор. Того незрелого, глупого, бессовестного. Человека, готового убивать и забывать. Способного ступать по головам...
Больно, когда попадают в цель. Когда открываю в себе всё новые и новые недостатки. От которых надо отказаться, запретить, избавиться. Всё равно, что самому ампутировать часть своего тела, пораженного гангреной.
Мозг защищается: «Вроде и не очень мешает. Не так, чтоб через край».
Мешает – да еще как! С гангреной не шутят. Столько в себе открываю плохого: страшно. И как с этим жил? Хорошо, что приговорили к смерти. Иногда лишь смерть может оживить. А бывает – и могила не помогает.
Завершается очередной год. Моя судьба изменилась. Одиночная камера расширилась. Сотни лиц, сотни оттенков человека. Работаю, учусь.
Первое впечатление исчезло. Затем второе. Третье… За шесть-семь месяцев всё разнеслось облаками.
Вокруг зэки, даже приблизительно не представляющие ситуацию смертника. Не о чем говорить, нечего слушать. «Одиночка» снова нависла стенами. Холодными, железобетонными, равнодушными. Бывает и такое.
Никогда не думал, что обычные зэки станут частью внешнего мира. Не знающие настоящей тюрьмы. Не переживающие из-за утраты свободы.
Коридор, по которому иду, абсолютно пустой. Кажется нескончаемым. Не хочу в это верить. Ведь всё где-то начинается и чем-то завершается. Перешёл черту в девяносто четвертом, вошел во тьму и… Никакого просвета.
Две тысячи двадцать второй на пороге. Сколько еще?
Да, я преступник. Пролил людскую кровь, отнял людские жизни. Потерял собственную. Полную смысла. Семью, счастье, свободу… Всё потерял. Затушил чужие и свой очаги. Тысячу раз я преступник! Тысячу раз достоин смерти. Тысячу раз смотрел ей в лицо и оставался жить.
Жить – для чего?
Я уже давно не преступник. Ни разумом, ни душой. Прошлое как петля на шее. Перекрывает дыхание, сжимается сердце. Не верится, что убийство – не сон. И как хочется, чтоб оказалось сном. Чтобы всё оказалось сном – и я наконец проснулся.
Но кошмар от судьбы не отколешь. Нужно жить – буду жить; понадобится страдать – смирюсь.
Пока от меня закрыто как искупить вину. Даже письма написать не решаюсь. Вдове, детям убитого. Не смею. Не знаю – с чего начать, как завершить. Не был их врагом, не желал зла… И вот – допустил. Разве простят того, кого проклинают? Разве их боль успокоится? Нет.
Знаете, непросто это – согрешить против Бога и целого мира. Непросто после списывать все на ошибку. Мол, молодость, глупость – простите. Свыше-то может помилуют, если ты искренен, честен. Люди же сомневаются. Раз однажды клыки показал, то ни за что не поверят. Хоть расшибись – не человек ты и всё.
Итак, завершаю. Время не зря пролетело. Что-то добавилось, что-то ушло. Хорошего много. Вопросы, конечно, остались – куда же без них. Вера, надежда, любовь теплятся в груди. Не скрою – бывает тоскливо. А кому не бывает?
Год сжал в объятьях пережитое и удалился. Желаю каждому вступить в новое время без груза. Без камня за пазухой, груза обид. Без груза чего-то несбывшегося. Совсем налегке, в ожидании разных чудес. С прекрасным как вдох оптимизмом!
