Онлайн
«Мои знакомые удивляются: неужели не страшно работать с пожизненниками? Смеюсь. Полностью раскованным себя чувствую только с ними. Другие категории заигрываются в преступников, подстраиваются под блатных. Такие и после отсидки долго на воле не задерживаются. Другое дело – пожизненно-заключенные. Им не до игр. Люди потеряли десятки лет, имя, репутацию. Освободившись сделают все, чтобы не возвращаться в тюрьму».
Капитан, отрядник, рассуждает искренне. Первое время боялся: все-таки, убийцы. Опасался заходить в камеры. Поняв, что страх непреодолим, перевелся в другой отдел. А потом и в другую тюрьму, где нет пожизненников. До поры до времени не было. От судьбы не уйдешь.
Сейчас он с удовольствием работает. В основном с пожизненниками. Собирая бумаги на условно-досрочное или изменение режима, с головой погружается в процесс. Подготовив необходимые документы, сверяется с заключенным: может, что забыл, пропустил. Уточнив, отправляет выше по инстанции.
«Делаю то, что должен. И не абы как, а добросовестно. Конечно, не мне решать участь человека. На моей совести – составить такую характеристику, чтобы к заключенному отнеслись объективно и справедливо. Среди пожизненников, исключая трех-четырех человек, вижу одних положительных. Люди, действительно, выстрадали хорошее к себе отношение».
Беседа велась в нескольких метрах от моего рабочего стола. Чужая беседа. Случайно подслушал. Слова тюремщика поразили искренностью. Прежде работники были искренни разве что в ненависти. Никакой иной участи, кроме смерти, пожизненникам не желали. В глаза говорили хорошее, а в личное дело строчили плохое. Поэтому порядочный офицер на такой службе – уже находка.
Отрядник прав. Ради сохранения свободы мы ограничим себя не только рамками закона. Но и собственными дополнительными правилами. Как подушкой безопасности. Чтобы даже не приближаться к запретной черте.
Помню как впервые ехал на суд по условно-досрочному. С десяток заключенных, один за другим, поднялись по лестнице автозака. Вроде все нормально. Однако прежде, чем проследовать за ними, я несколько раз подергал поручень и проверил на прочность ступеньки. Чисто автоматически.
Думаю, на воле мы, пожизненники, поведем себя так же осторожно. Пока лично не удостоверимся в безопасности пути – не двинемся с места. Даже если он надежный на все сто. Свобода стоит того, чтобы перестраховываться.
