Онлайн
C самого начала сорокачетырехдневной арцахской войны каждый второй заключенный выразил желание помочь своему народу. Правительство отказало: мол, закон не позволяет.
Я успел обратиться во все четыре инстанции по восходящей, прежде чем до меня снизошли: «Ценим вашу готовность и т. д. Но нет регулирующих законодательных норм. Как нет и крайней необходимости». Ответ пришел в день капитуляции. Таким же доверием меня обласкали и в 2016-м, во время апрельской агрессии Азербайджана.
В ситуации с коронавирусом результат был тоже отрицательным. Предлагал прямое участие, отказали; предлагал шить медицинские маски: послушали, похвалили за инициативу - и все.
Почему государство принебрегает заключенными? Даже теми, кто ищет любую возможность вернуть хотя бы тень прежней репутации?
Возьмем меня. Урывками вижу родных, друзей; урывками - себя их глазами. Урывками где-то внутри меня обрывается разбуженная радость, голос жены, дочери, зов надежды. Живу урывками, потому что упреки совести за содеянное и последствия не дают вздохнуть полной грудью. Чтобы дышать свободно, мне нужно проявить себя с лучшей стороны. Это - мотивация.
Физически и психологически я готов бороться за право жить на свободе. Жить бороться и победить. Другого выхода нет. Как нет его у многих бывших смертников и пожизненников. Но нам не дают шанса.
Просто умереть; умереть в неволе; умереть, так и не сделав что либо человечески значимое; – меня не устраивает. Не устраивает такой бесславный расклад и моих родных.
Во время великой отечественной войны 41-45 гг. заключенным с легкой и средней тяжестью наказания государство позволило искупить вину участием в боевых действиях. Большинство бывших зэков вернулись героями. По другому и быть не могло. Выжить и жить в новом качестве. Жить, чтобы оправдать свое право на жизнь, расплатиться за эту возможность.
У меня тяжелая статья. Убийство человека - страшная, тяжелая статья. Многие такой тяжести не выдержали: погибли, сошли с ума, остались калеками. Незавидный итог для оставшихся в живых.
Хотя бы частично освободиться от давящего груза поможет другой - груз ответственности и доверия. Чем выше доверие, тем большей ответственностью оно ложится на наши плечи. Нужно только слегка подкорректировать законодательство. И дать нам, добровольцам за жизнь, еще один шанс.
