Принято считать, что Марк Шагал и Казимир Малевич были врагами. Малевич в самом деле сыграл в судьбе Шагала роковую роль — во всяком случае, так могло показаться в 1919-м, в год их знакомства.
Малевич переманил к себе студентов Шагала. Фактически выжил его и из Училища живописи (которое тот основал), и из родного Витебска.
Впрочем, конфликт этот был почти заочным. За время легендарной «войны» эти двое едва ли обменялись сотней слов, они практически не знали друг друга. Малевич не враждовал с Шагалом и определенно не желал ему зла. Казимир Северинович стал орудием или, если хотите, игрушкой в руках универсума, который так стремился понять, объяснить и оседлать. И у которого, как известно, весьма специфическое чувство юмора.
Марк Шагал. Обрученные и Эйфелева башня, 1913г
Завтра была война
В 1914 году Марк Шагал приехал из Парижа в родной Витебск, чтобы, наконец, жениться. Невеста — Белла Розенфельд — терпеливо ждала его уже четыре года. Сразу после свадьбы молодые планировали уехать в Европу. Но началась война. В Париж Шагала не выпустили. В мемуарах художник писал: «Мои документы изъяли и опечатали. Я чувствую себя так, будто меня раздели догола, да в придачу я оброс бородой и шерстью». Шагал смирился. Раздеваться догола было для него делом обычным — живя в Париже, он завел привычку писать обнаженным. Свою малую родину он искренне любил, даже Париж он называл своим «вторым Витебском». Он мечтал основать здесь художественную школу, и эта мысль поддерживала его в самые тяжелые годы.
В 1917-м 30-летнего Шагала назначили уполномоченным комиссаром по делам искусств Витебской губернии. Он имел определенную известность в Москве и за границей, а его работы казались новой власти достаточно революционными, чтобы сойти за «пролетарское искусство». Два года спустя Шагал основал и возглавил Витебское художественное училище — дело всей своей жизни, как ему тогда казалось.
Это были тревожные времена. Где-то неподалеку гремела гражданская война.
В ноябре 1919 года в город вошел Казимир Малевич.
КазимирМалевич. Скачет красная конница, 1932г
Чемпион мира
Пользуясь терминологией Малевича, можно сказать, что в Витебск его привели «харчевые соображения». Начинания, связанные с просвещением и искусством, финансировались правительством достаточно щедро, да и вообще, провинция жила сытней столиц. Кроме прочего, Малевича привлекала возможность издать в Витебске свою работу «О новых системах в искусстве» — в Москве ему это не удалось.
Когда преподававший в художественном училище Лисицкий (в 19-м еще не Эль, а Лазарь Маркович) предложил ему перебраться в Витебск, Казимир Северинович быстро собрал чемоданы.
Впрочем, обставлено прибытие было так, что никто не посмел бы заподозрить Малевича в том, что он появился в Витебске ради хлеба, дров или жилплощади.
Искусствовед Александра Шатских описывает пришествие так: «Вся школа собралась внизу, в холле здания, где всегда происходили общие собрания. Из холла на второй этаж дома вела открытая одномаршевая лестница. М. Шагал объявил о прибытии в школу нового преподавателя — и после этого выступления на верхней площадке появился круглоголовый крепкий человек и медленно стал сходить по ступеням, делая широкие размашистые движения руками. Спустившись вниз, он взошел на подиум-сцену и, не говоря ни слова, продолжал делать нечто вроде гимнастических упражнений; плотная коренастая фигура делала его похожим на борца или атлета. Эффект был оглушительный».
Нет, это не новый преподаватель приехал руководить здешней мастерской — Суперзвезда, Космический мессия, «Чемпион мира», как писал о себе Малевич в письме историку культуры Михаилу Гершензону.
Шагал не сразу понял, что происходит. Да и не время было перебирать кадрами. «Каждого, кто изъявлял желание у меня работать, я тотчас великодушно зачислял в преподаватели, считая полезным, чтобы в школе были представлены самые разные художественные направления», - вспоминал он в мемуарах.
Утвердители Нового Искусства. Витебск, 1922 г. Малевич — второй слева в верхнем ряду
Продолжение следует...
По материалам arthive.