Онлайн
«Сначала подношу кисть к сердцу, потом отпускаю в краску и только тогда начинаю писать», – говорил о творческом процессе Слава Паронян. Талант народного художника Армении еще в студенческие годы заметил Мартирос Сарьян и дал ему напутствие – «говорить по-армянски». И Паронян говорил. В его пейзажах – летопись родной страны, в портретах – дорогие ему люди, в натюрмортах – вкус и цвет армянской земли.
Художник Слава Паронян
Язык искусства является наилучшим инструментом, с помощью которого можно уловить след ускользающего ощущения и передать невыразимое, неподдающиеся описанию переживания, отпечатки прошлых событий. Среди множества мастеров армянского изобразительного искусства творчество большинства художников невидимыми нитями связано с их же нелегкой судьбой, жизненным крестом, передающимся словно «семейная реликвия» из поколения в поколение. Сломленные судьбы, которые вопреки зловещим испытаниям и наперекор судьбе начали свою жизнь с нового, чистого листа.
Предки народного художника Армении Славы Паронянa родом из Вана. В 1890-х годах во время массовых убийств, начавшихся в Западной Армении, кровавая резня не обошла стороной и их семью. Уничтожение началось именно с цвета нации. Пал мученической смертью дед художника – член Меджлиса, представитель интеллигенции. Его жена и дети чудом спаслись. Семье художника по материнской линии во главе с дедом-священником Акопом с трудом удалось вырваться из зверских когтей турецкой армии: переодев дочку (будущую маму Славы) в мужскую одежду, они эмигрировали из Западной Армении. Через некоторое время отец художника с армией генерала Андраника вернулся на родину, чтобы спасти отчий дом, но все уже было кончено.
Слава Паронян. В окрестностях села Чанахчи, 1961г
Интересно, что после 1915 года каждый из родителей Славы Пароняна пытался по-своему восстановить, возродить модель, тот образец исторической родины и родного дома, частичку себя и своей судьбы уже в Восточной Армении. В течение многих десятилетий, уже после смерти матери, художник бережно и с огромной теплотой ухаживал за розами, посаженными ею, как это было в родном ванском доме. Эти розы нашли свое место на холстах Пароняна в произведениях разных годов, напоминая ему тоскующую по своей родине и дому мать. Всю жизнь он мечтал создать серию живописных картин в Ване, находиться на Родине предков, дышать тем же воздухом, которым дышали его родители. В последние дни своей жизни художник с горечью говорил, что его давнее желание творить на исторической Родине не исполнилось, так и осталось нереализованным.
Уже обосновавшись в Армении, отец Славы Пароняна построил дом на нынешней улице Сарьяна в Ереване, рядом с церковью Сурб Зоравор. Возможно, все это и предопределило жизненный путь и судьбу его сына, так как по соседству жили и творили талантливые и знаменитые художники и скульпторы: недавно переехавший в Армению Мартирос Сарьян, Акоп Коджоян, Ара Саркисян, Рафаэль Исраелян. Впоследствии они, после того как Слава Паронян окончил училище имени Фаноса Терлемезяна, уже в Ереванском государственном художественно-театральном институте стали преподавателями будущего художника. Окружающая среда, наполненная искусством талантливых студентов и выдающихся мастеров – художников и музыкантов – стала ежедневной рутиной Пароняна. Как неоднократно говорил художник: «Искусство – это болезнь, которая входит в тебя, и уже жить без нее никак не получается, ты весь в искусстве».
Художник Слава Паронян и скульптор Ара Саргсян
Представитель классического реализма Слава Паронян родился и всю жизнь провел в Ереване – с 1929 по 2014 год. Его изобразительное искусство представляет целую эпоху своей родины, портреты окружающих и любимых им людей, натюрморты, в которых – цвет и вкус родной земли. Значительное место занимают в творчестве художника пейзажи, которые являются отражением не только его сущности, передающей жизнесозерцание автора, но – и история судьбы самого Пароняна. Его произведения – это своеобразная летопись родины. Годы сохранили в палитре художника аромат и дыхание родимой земли, вкус воды, жизненную силу отечества. Как отмечал Маэстро (так называли его близкие), «вместо меня говорят созданные мной пейзажи, глубокие ущелья, каменистые, бескрайние скалы, а за спиной библейская и величественная гора Арарат» – все это заверения о нелегком пути армянского народа, трудной судьбе и образе жизни.
Слава Паронян. Пейзаж, 1958г
Интересно, что именно великий Мартирос Сарьян заметил в молодом художнике своеобразный «армянский почерк», некую «армянственностъ». Когда мастер случайно увидел идущего по улице студента второго курса с картиной в руке, он остановился, осмотрел произведение и сказал: «Ты знаешь, что должен говорить по-армянски, потому что ты армянин». Позже молодой художник признавался: «Тогда я не понял, что значит “говорить по-армянски”, я же уже говорю на родном языке. Потом отец сказал, что Сарьян имел в виду мою живопись и образ мышления».
Продолжение следует…
Статья искусствоведа Рипсиме Варданян, специально для Армянского музея Москвы
