Онлайн
Президенты США и Турции Джо Байден и Реджеп Тайип Эрдоган встретился лицом к лицу на полях саммита НАТО в Брюсселе. Накануне стороны обозначили главные темы, которые они намеревались обсудить. Есть много совпадений: это покупка Анкарой российских комплексов С-400, конфликты в Ливии и Сирии, сотрудничество в Афганистане и ситуация в Восточном Средиземноморье. Учитывая, что по всем этим сложным проблемам между США и Турцией, как и с другим партнерам по НАТО, жаркие дискуссии ведутся уже не первый день, эксперты предполагали, что ожидать прорыва во взаимоотношениях между Вашингтоном и Анкарой не приходится.
Так оно и произошло. Не случайно заключительные заявления по итогам переговоров оказались скупыми и протокольными. Байден заявил, что провел «позитивные и продуктивные» переговоры со своим турецким коллегой, во время которых лидеры двух стран обсудили дальнейшие действия по ряду вопросов, и что «его команда и команда президента Турции теперь будут работать над определением деталей того, о чем они договорились». В свою очередь Эрдоган охарактеризовал свои первые личные контакты с новым президентом как «продуктивные и искренние». Напомним, что накануне США решили продолжать использовать в отношении Турции политику кнута, заявив об исключении ее из программы по производству истребителей F-35 и введя санкции в связи с покупкой С-400. Такой ход сузил возможности для Эрдогана дипломатически маневрировать без «потери лица». И последовал ожидаемый ход. На пресс-конференции по итогам переговоров с Байденом турецкий лидер заявил, что позиция Анкары по С-400 осталась «неизменной».
Далее. Турция, конечно, предпочла бы, чтобы о ее вкладе в укреплении НАТО, особенно с учетом согласия охранять и эксплуатировать аэропорт Кабула после предстоящего вывода сил альянса и США, заговорили ее партнеры. Ничего подобного не произошло, и Анкаре на саммите НАТО пришлось рассказывать самой о себе, подчеркивая при этом, что «альянс не оказал ей достаточной поддержки в борьбе с терроризмом». «Турция находится на передовой линии в борьбе с терроризмом на всех соответствующих международных площадках, особенно в НАТО, — заявил Эрдоган. — Мы не увидели поддержки и солидарности, которых ожидали от наших партнеров». В Брюсселе придерживаются иной точки зрения. Там Анкару подозревают в стремлении использовать для достижения своих геополитических целей на Ближнем Востоке военный и политико-дипломатический ресурс НАТО.
Не случайно между союзниками по альянсу, Турцией и Грецией, образовался клинч во время разведки месторождений газа, которую Анкара ведет в греческой акватории Восточного Средиземноморья. К этой интриге активно подключилась Франция, которая оказывает поддержку Афинам. Добавим, что Париж и Анкара стоят на различных позициях по вопросам ситуации в Сирии и Ливии, а также конфликта в Нагорном Карабахе. Так что надежды Эрдогана выстроить внутри НАТО особые отношения с Байденом, как это было при президентстве Дональда Трампа, срываются. Поэтому все рассуждения турецкого лидера о том, что «Турция осознает важную ответственность не только за наши собственные национальные интересы, но и за безопасность и стабильность в Трансатлантическом регионе», воспринимаются его западными партнерами как «игра лозунгами». Равно как и заявления Эрдогана о «вкладе во все инициативы, направленные на установление стабильности, от Ирака до Афганистана, от Кавказа до Балкан, от Черного моря до Средиземного моря и Африки». В Брюсселе отвечают: «Мы вам этого не поручали, кроме Афганистана».
В свою очередь в Турции американские санкции воспринимают в качестве «акции, направленной на ослабление потенциала союзника по НАТО». Немало вопросов возникает у Анкары в связи с призывами альянса подключиться к созданию системы баланса против Китая или России. Как пишет турецкое издание Saвah, «подключиться можно, а что взамен»? При этом становится очевидным, что администрация Байдена еще не выработала главных контуров своей турецкой политики. На данном этапе Вашингтон пока склонен сохранить диалог с Анкарой. Но, как считает турецкое издание Haber7, «предложение Турции схемы «или США, или Россия» архаично, содержит элементы неоколониализма, ведь такие страны НАТО, как Германия и Франция, остаются за рамками значительной части американской политики в отношении Москвы». Почему Парижу и Берлину это позволяется, а Анкаре нет?
Почему ей «рекомендуют подальше держаться от России», которая, в отличие от Вашингтона, ведет с Турцией равноправный диалог и многостороннее взаимовыгодное сотрудничество? И почему Анкару вынуждают играть роль «засланного казачка» в уравнении Украина — Грузия — Турция — Россия — НАТО, когда, по оценке издания, «она рискует разорваться на части, оказавшись в сложном положении, сталкиваясь лбами с третьими странами»? Во имя чего? Возможно, Анкара ждет каких-то новых предложений от Вашингтона. Пока же Эрдоган пытается демонстрировать турецкой оппозиции, что началось потепление отношений между США и Турцией. Может быть, потому, что понимает, что самое главное будет происходить в Женеве на «исторической встрече» лидеров России и США. Так что Эрдоган послал «сигнал» из Брюсселя своему российскому коллеге Владимиру Путину: у Байдена нет турецкого мандата.
Станислав Тарасов
