Онлайн
В литературоведении основоположника армянской реалистической драматургии Габриэла Сундукяна часто сравнивали с Александром Островским — основоположником русского национального театра. Сундукян и Островский познакомились в дни пребывания Островского в Тифлисе в 1883 году.
Епрем Саваян (1909–1974). Портрет Габриэла Сундукяна. Национальная галерея Армении
В Закавказье русский драматург провел октябрь 1883 года. Габриэл Сундукян, посетив Островского в Тифлисе, передал ему свои произведения с дарственной надписью: «Александру Николаевичу Островскому в знак глубочайшего уважения от автора, 28 октября 1883 г. Тифлис». Сундукян, автор «Пэпо», принимал самое активное участие во всех празднествах, организованных в честь Александра Островского в Тифлисе.
В 1911 году Сундукян сообщал редакции журнала «Русская старина»: «Александр Николаевич, узнав, что у меня есть рукописный перевод на русский язык моей пьесы „Пэпо“, взял его у меня перед отъездом в Москву, обещал просмотреть, исправить, если нужно, язык и поставить ее там на сцене.
Однако желание Александра Николаевича не было исполнено вследствие его болезни и последовавшей вскоре за тем кончины, повергшей в скорбь интеллигенцию всей России.
Доброго отношения ко мне Александра Николаевича я никогда не забуду».
В.Г. Перов. Портрет А.Н. Островского, 1871. Третьяковская галерея
Габриэлу Сундукяну было 83 года, когда его пригласили в Москву на открытие памятника Николаю Гоголю. Он глубоко сожалел, что не смог принять участия в церемонии открытия памятника «великому творцу бессмертного „Ревизора“ — Н.В. Гоголю». Сундукян писал: «Мысленно переношусь теперь в то далекое время, когда студентом жил в Петербурге и видел в роли городничего покойного Щепкина. Тогда и окрепла моя любовь к театру, которому я посвятил свои лучшие годы, которому отдал свои произведения, свои мысли и чувства, частицу своей души.
С именем Гоголя связаны у меня лучшие воспоминания, этому имени немало обязан я и своей любовью к театру. Вот почему с чувством самого глубокого почтения низко кланяюсь памятнику автора „Мертвых душ“ и с дальнего Кавказа шлю сердечный привет всем устроителям праздника…».
Н.В. Неврев. Портрет Михаила Щепкина, 1862
Великий реформатор русского театра Михаил Щепкин был бесконечно дорог Габриэлу Сундукяну. В 1911 году он сообщал «Русской старине»: «Что же касается знаменитого Щепкина, то могу вам сообщить, что я видел его несколько раз на сцене Александринского театра, когда он приезжал из Москвы.
Хоте после этого прошло более 60 лет, но впечатление от его талантливой игры никогда не изгладится из моей памяти. Особенно хорошо помню, с какою яростью передавал он заключительный монолог городничего в „Ревизоре“».
Характеризуя театральную жизнь Петербурга, Габриэл Сундукян вновь возвращался к игре Щепкина: «Я полюбил театр, и с тех пор не пропускал ни одной известной пьесы, дававшейся в Александринском театре, где поражали меня своею игрою Мартынов, Каратыгин, Щепкин, приезжавший из Москвы, и многие другие».
В 1898 году в письме к Юрию Веселовскому Габриэл Сундукян вспоминал: «Щепкин-Фамусов у меня и теперь перед глазами, и мне кажется, что я и сейчас слышу его голос, хотя после того прошло уже более 50 лет».
По мнению Габриэла Сундукяна, Щепкин-Фамусов и Щепкин-городничий — не превзойденные никем вершины в театре. Не раз армянский драматург также говорил о своем восхищении творчеством Александра Пушкина, Михаила Лермонтова и Александра Грибоедова.
Габриэл Сундукян своими взглядами, традициями, всем своим духом был связан с «Домом Островского» — Московским Малым театром. С большим уважением относились к нему корифеи Малого театра Александр Сумбатов-Южин и Александра Яблочкина. Воспитанница Александра Ленского, актриса Малого театра Тинатина Арменина-Сундукян (1887–1970) была дочерью Габриэла Мкртичевича.
