Онлайн
Он жил в Египте в XVIII веке. Звали его Юханна аль-Армани. Этот талантливейший живописец был армянином по крови, а имя его стало известно благодаря немногочисленным источникам и именным подписям на иконах.
Живопись Юханны аль-Армани
У армян почти нет традиции почитания икон, а значит, и богатой иконописной истории. Зато хорошо развита миниатюра. Юханна — исключение из правил, так как он был армянином, тесно сотрудничавшим с коптской христианской общиной. Богатые копты заказывали у него иконы, а он создавал их сначала на бумаге по принципу, сходному с техникой книжной миниатюры. Затем клеил изображение на доску. Специалисты утверждают, что техника Юханны серьёзно повлияла на коптскую иконопись XVIII века и стала одной из возможных причин так называемого «коптского религиозного возрождения».
На сегодняшний день иконы Юханны аль-Армани можно увидеть в десяти церквях и монастырях Египта — 115 из них подписано, 176 других, в том числе 9 икон из Коптского музея в Каире, ученые также относят к его работам.
Самое обширное собрание икон армянского живописца хранится в Падающем храме Богородицы в Каире (аль-Муаллака). Дело в том, что в годы правления патриарха Иоанна XVI (1676–1718) в этой церкви проводились обширные восстановительные работы — в них принимал участие Юханна аль-Армани. Значительная реконструкция интерьера храма была проведена в 1775–1779 годах. Тогда Юханне аль-Армани было заказано большое количество икон, в том числе для иконостасов главной церкви. Всего для Падающего храма знаменитый коптский иконописец написал около 65 икон. Основной источник сведений о египетском армянине — книга «An armenian Artist in Ottoman Egypt» (Армянский художник в Османском Египте), написанная живущим в Каире учёным, современным историком Магди Гиргисом.
Книга Магди Гиргиса
Юханна. Кто он и откуда?
Гиргис пытается воссоздать биографию Юханны аль-Армани, рассматривая его личность в разных сферах — политической, так как он был подданным Османской империи. Этнологической, так как по происхождению и языку он был армянином, членом армянской общины в Египте. Социальной, так как он жил, работал, женился и растил детей в Каире, а его творчество развивалось в коптской среде. Историк считает, что биография Юханны аль-Армани «типична для жителей крупных городов мультикультурной империи».
Нет единого мнения о том, кто он и откуда пришёл в Египет. Одни исследователи считают, что Юханна был эмигрантом из Иерусалима, который принес в Египет сирийские художественные традиции, развившиеся под влиянием контактов с Европой и тесного общения сирийских христиан с европейскими. Другие ученые рассматривают данный им толчок к возрождению иконописи как следствие знакомства египтян с армянским искусством. По сути, Юханна вдохнул новую жизнь в коптское искусство, находившееся тогда в упадке. Армянские общины существовали в разных регионах Османской империи, Сефевидского Ирана и Европы, а значит, их искусство подвергалось влиянию различных культур.
Египетский историк считает, что в Османской империи, с ее этническим, религиозным и культурным многообразием, люди могли легко перемещаться и взаимодействовать друг с другом, сохраняя свою идентичность и в османской традиции. Важную роль играл контекст восточнохристианских нехалкидонских Церквей — Коптской, Ассирийской, Армянской и Эфиопской, которые в разной степени сотрудничали на протяжении всей своей истории. Прихожане Коптской и Армянской церквей были монофизитами, могли посещать Литургию в церквях друг друга, а смешанные браки не возбранялись. Юханне доверяли, он был «своим», его допускали к написанию икон на самые сокровенные для коптов религиозные сюжеты.
Икона Юханны аль-Армани. Коптский музей в Каире
Важный аспект — культурное возрождение в Египте. В XVIII веке здесь было написано намного больше коптских икон, чем за предыдущие столетия. Изменились условия работы живописцев. Иконопись и фрескопись раньше была актом благочестия для монахов и священников. В XVIII веке эти ремесла стали профессиональным способом заработка для художников, которые были не монашествующими, а светскими людьми. Гиргис предлагает рассматривать этот феномен как «часть развития в египетском светском обществе». В описываемый исторический период, коптская элита взяла на себя лидерство в общине и стала играть важную роль заказчика художественной продукции. Эти люди покровительствовали культовым учреждениям, церковным мероприятиям, финансировали религиозное искусство. Общий подъем проявлялся в разных сторонах коптской жизни — например, в быстром росте числа манускриптов.
В статье, опубликованной в журнале ANIV указано, что предыдущие исследователи творчества Юханны обращались к единственному источнику — произведениям художника. Гиргис указывает, что работы о жизни коптов в Османский период очень немногочисленны, работы об армянской общине в Египте того времени практически отсутствуют. Однако сохранились архивы, которые и исследовал Гиргис. Это: документы шариатского суда и Коптского патриархата в Каире. В них можно найти множество сведений не только о Юханне аль-Армани и его семье, но и об армянской общине Каира.
Икона Юханны аль-Армани
Юханна, а об этом говорит Гиргис, был «обычным человеком, который своим трудом добился определенного статуса. Он не стал очень богатым, однако, как многие другие ремесленники (живопись в то время ещё не являлась искусством, а считалась ремеслом) из Каира и прочих городов Османской империи, видимо, жил в сравнительном комфорте». Юханна аль-Армани не оставил личных бумаг о себе, своей семье или об обстоятельствах, при которых он создавал свои творения. В отсутствие таких документов, решающее значение приобретают регистрационные записи шариатских судов с их многочисленными деталями о повседневной жизни обычных людей. Используя эти записи, в особенности завещания и контракты, каирскому исследователю удалось восстановить многие аспекты биографии Юханны аль-Армани, включая основные этапы его живописной биографии. Документы, связанные с пожертвованиями церквям и монастырям, имеющие отношение к строительству и реставрации религиозных сооружений позволяют понять социально-экономическую среду, в которой Юханна жил и работал. Уцелевшие исторические документы показывают, что семья Юханны аль-Армани обосновалась в Египте в конце XVII или начале XVIII века. Вероятно, отец Юханны, Артин Карабед, прибыл в Египет с двумя сыновьями: Юханной и его братом Салибом, который в некоторых источниках упоминается как Хачатур.
Икона Юханны аль-Армани
Семья
Юханна был женат два раза. Первой супругой была Фарисиния, дочь христианина-яковита, портного из Тухи — Тадруса Михаила аль-Нусрани аль-Якуби, сына копта и армянки. В первом браке у Юханны было четверо детей: трое сыновей Артин, Гюргюс, Якуб и дочь Минкаша. Фарисиния скончалась в августе 1770 года. После её смерти Юханна женился во второй раз, на Димиане, дочери коптского христианина, ювелира Гиргиса Анбара аль-Сайиха аль-Нусрани. Совместных детей у них не было.
Старший сын Юханны, Артин, был ювелиром при монетном дворе. Он был женат на армянке Мадлине, с которой имел трех дочерей: Варду, Латифу и Мариам. Сын Артин ибн Юханна аль-Армани упоминается в архивах как значимая персона в армянской общине того времени. Богатый ювелир жил в просторном доме в квартале Харр аль-Шайх аль-Рамли, владея половиной дома. Он делал значительные пожертвования монастырю Мар Якуб ( Србоц Акопянц. – Прим. ред.) в Иерусалиме. Второй сын Юханны, Гюргюс, был художником, как и отец.
Третий сын Юханны, Якуб, вероятно, умер молодым, вскоре после смерти своей матери. Его имя не появляется ни в одном семейном документе, нет его и в списке наследников, составленном после смерти Юханны в 1786 году. Мало известно и о единственной дочери Юханны — Минкаше.
Интерьер Подвешенной церкви Богородицы в Каире
Армяно-коптские браки укрепляли отношения между членами двух общин. Коптская знать принимала Юханну за своего и приглашала его расписывать и реставрировать свои храмы. И он, и его старший сын Артин сами принадлежали к элите армянской общины: каждый жил в большом доме со всеми удобствами. Юханна был достаточно состоятелен, чтобы содержать слуг. Он был дипломатичен и поддерживал очень хорошие отношения с важными лицами армянской общины.
Живописец или мастер икон?
Очень мало известно о ранних годах и учебе Юханны. Неизвестно, каким ремеслом он занимался, прежде чем добиться успеха в качестве иконописца. Самая ранняя из его датированных икон относится к 1742 году. У живописцев в османском Египте XVIII века была своя градация мастерства — «нагаш», «рассам» и «мусаввир».
Сохранившиеся источники показывают, что названия «аль-рассам» и «аль-нагаш» использовались для обозначения живописцев. «Нагаши» занимались украшением домов и дворцов. Эти люди образовывали независимую гильдию, так как их ремесло все больше обособлялось. Согласно некоторым документам, «нагаши» могли заниматься также росписью текстиля и горшков, резьбой по металлу, например, по серебру. Есть отличие между значением слова «нагаш» в современном Египте и в Египте XVIII века. В современное аль-Армани время нагаши не расписывали фасады и стены зданий.
Во многих документах Юханну называют «аль-нагаш», позднее — «аль-рассам», и только однажды он назвал себя в надписи «аль-мусаввир», то есть иконописцем. Надпись в нише восточной стены святилища церкви Мар Гиргис монастыря Мар Мина в Старом Каире гласит: «Это работа смиренного Ханна аль-Армани аль-Кудси аль Мусаввир («Ханна, армянин-иконописец из Иерусалима» — прим. ред.). С точки зрения Магди Гиргиса, Юханна имел навыки многих ремесел и прогрессировал от одного к другому. Историк предполагает, что Юханна начинал свою карьеру не как иконописец, а как благоукрашатель стен — сначала рисовал фрески, после чего перешел к написанию икон. Например, в церкви Мар Гиргис монастыря Мар Мина в Старом Каире Юханна назван художником, выполнившим все работы в алтаре.
Икона Юханны аль-Армани
Иконописцы назывались «мусаввирами», а само написание иконы характеризовалось термином «тасвир». В своем описании различных гильдий османский путешественник Эвлия Челеби, посетивший Египет между 1672 и 1680 годами, пишет: «Мусаввиры — это двадцать мужчин. У них нет своих мастерских, они идут в те места, где собирается народ, и развешивают свои работы на стенах, показывая мертвую красоту». Высказывание Челеби предполагает, что такая живопись не была предназначена исключительно для коптской общины и могла использоваться в других зданиях, кроме церквей. К несчастью, об этом аспекте мало что известно, так как не сохранились другие работы того времени, кроме икон. «И еще там были нагаши, — добавляет Эвлия Челеби, — у них тоже не было мастерских. Вместо этого они работали в своих собственных домах и строящихся зданиях. Их насчитывается семьсот человек, среди них есть художники, сравнимые с Мани и Бихзадом, мастерами искусств Ирана. Мастера живописи других стран не в состоянии достигнуть такого же качества работы».
Родом из Иерусалима
Если бы Юханна аль-Армани прибыл в Египет из Иерусалима уже состоявшимся иконописцем, как предполагают многие исследователи, он бы, вероятно, присоединился к гильдии «мусаввиров», а не «нагашей». Законы гильдий были жесткими — их членом можно было стать только после демонстрации необходимых профессиональных навыков. Художник не мог выбрать ремесло, не пройдя обучение. Не работая по профессии, он не мог добавить к своему имени её название в официальных документах.
Интересно, что в различных судебных записях Юханна именуется по-разному. Иногда «аль-Армани», то есть «армянин», в другом случае «аль-Кудси» — «иерусалимец». Иногда эпитет «аль-Кудси» добавлялся к его собственному имени, в других случаях — к имени отца. Самоидентификация Юханны через его подписи на иконах также отличается. Он подписывался или как Ханна Армянин (Ханна аль-Армани), или как Ханна Армянин Иерусалимец (Ханна аль-Армани аль-Кудси). И только однажды он подписался именем Юханна, сын Карапета, Армянин Иерусалимец. Дети Юханны в своих именах использовали имя отца только как Ханна Армянин, без эпитета Иерусалимец.
Фрагмент верхнего ряда алтарной части Подвешенной церкви Богородицы в Каире
Использование названия «аль-Кудси» могло означать происхождение человека, но также использовалось как знак паломничества в Иерусалим. Гиргис говорит, что «несмотря на запутанность сохранившихся свидетельств, ясно, что семья Юханны действительно была родом из Иерусалима». Однако ее связь с этим городом закончилась еще до поколения Юханны или же в период его детства. «Даже если он родился в Иерусалиме, связь с этим городом не составляла сердцевину идентичности Юханны, так как он часто опускал этот эпитет из своего имени», — отмечает египетский учёный.
Интерьер Подвешенной церкви Богородицы в Каире
Иконы
Большинство уцелевших работ Юханны находится в коптских церквях и монастырях. Полного списка пока нет. Иконы, как правило, заказывались управляющим церкви. Такой запрос поступал на несколько икон, которые Юханна писал одновременно. Мастер работал над оформлением двух типов церквей. Первые – старинные до-османские церкви, которые реставрировались и заново украшались в XVII-XVIII веках. Это: Подвешенная церковь Богородицы, церковь Абу-Сайфайн в Старом Каире и церковь Богородицы в Харат Зувайла. Второй тип церквей — полностью разрушенные и заново выстроенные в XVIII веке. Это церкви Богородицы (аль-Даширийя) и Касрият аль-Ран в Старом Каире, а также новые церкви, расположенные в уже существующих монастырях, такие как церковь Юханна аль-Мимидан аль-Малак (Иоанна Крестителя и Архангела Михаила) и церковь Абу аль-Сайфайн в монастыре Анба Була на Красном море.
Гиргис пишет, что частные лица тоже были заказчиками Юханны. Жертвователи потом часто передавали икону в дар церкви, что было указано на самой иконе. Иногда патрон мог выбрать икону из мастерской Юханны и подарить её церкви, добавив надпись со своим именем. Принято считать, что мастера того времени начинали работать только при появлении заказа. Но Юханна хранил ряд готовых икон в своей мастерской, что свидетельствует о высокой востребованности произведений мастера. В документах о наследстве Юханны упоминаются девять икон, оцененных в пятнадцать риалов. Иконы из частных коптских домов не сохранились. Есть только одна икона из коллекции Подвешенной церкви Богородицы, где можно прочесть следующие слова: «Написана для дома аль-муаллима Гюргюса, сына покойного муаллима Михаила аль-Файдави смиренным Ханной аль-Армани».
Икона Юханны аль-Армани. Богородица на престоле
Иконы по-армянски?
Юханна знал армянский язык и использовал его в творчестве и в быту. Интересно, что мастер оставлял надписи на армянском на иконах. Например, он записал армянскими буквами даты на иконах Мар Гиргиса (Св. Георгия), уничтожающего демона и в сценах мученичества Мар Гиргиса в Подвешенной церкви.
Внутренний дворик и один из фасадов Подвешенной церкви Богородицы
Конечно, почитание икон исторически не вполне принято в Армянской церкви, однако веками являлось важной частью коптского христианства. В своей религиозной истории копты продолжали рисовать и почитать иконы безо всяких перерывов и богословских сомнений. В отличие от христиан в других частях света, Коптская церковь не прошла через иконоборческую полемику. К сожалению, все уцелевшие и известные работы Юханны аль-Армани были выполнены для коптских церквей, нет сведений об иконах, написанных им для армянской религиозной общины.
Вот и вся история армянина, который стал главным мастером коптского возрождения.
