Онлайн
Отрывок из книги Арсена Мелик-Шахназарова: Нагорный Карабах: факты против лжи
На протяжении более полутора тысячелетий судьба Нагорного Карабаха была порой драматична, ибо лежащий на дороге с востока на запад край часто становился ареной нашествий различных завоевателей.
Персы, арабы, кочевые тюркские племена, монголы, турки-османы веками пытались покорить этот армянский край, который, однако, в течение многих столетий самоотверженно отстаивал свое право на жизнь и самобытность.
Многочисленные памятники армянской культуры и сегодня являются немыми свидетелями этой длительной борьбы за выживание, которая и по сей день является уделом жителей Арцаха.
Культурное наследие Нагорного Карабаха — это прежде всего памятники христианства, которое распространилось в крае (как и в целом в Армении, ставшей, как считается, первой страной мира, принявшей христианство в качестве государственной религии) с IV века от рождества Христова.
Однако никогда за всю свою историю памятники армянской истории и культуры, само духовное наследие прошлых поколений карабахских армян не подвергалось такому неприкрытому разграблению и уничтожению, как это было в период нахождения края в составе Азербайджанской ССР.
Если первейшей задачей руководителей Советского Азербайджана было вытеснение армян из края, изменение в нем демографической ситуации за счет катастрофического оттока коренного населения, то одним из важнейших средств проведения этой политики в жизнь являлось отчуждение от этого населения памятников его истории и культуры. Прежде всего – христианских храмов.
Область развитого атеизма
На территории края сохранилось значительное количество историко-архитектурных памятников: крепостей, монастырских комплексов, церквей и часовен, мостов, дворцовых сооружений, хачкаров (надгробных крестов-камней; от армянского «хач» и «кар» — крест и камень).
Только на небольшой — 4,4 тыс. км2 — территории Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), составлявшей чуть более трети территории края в целом, до наших дней сохранилось по меньшей мере 1700 памятников такого рода, равно как и свыше 1000 единиц настенных и надгробных надписей на древнеармянском языке.
Среди этих памятников особое место занимают такие монастыри, как, например, сохранившийся до наших дней храм Амарас IV века, заложенный, по данным древнеармянских источников, Григорием Просветителем (креститель Армении, при котором в IV веке христианство стало государственной религией в стране).
В середине V века здесь, в Амарасе создатель армянской письменности Месроп Маштоц открыл первую в Армении национальную школу.
Амарас
Храм Гандзасар, построенный в XIII веке на вершине высокой горы близ села Ванк (ныне Мардакертский район Нагорно-Карабахской Республики), стал на несколько веков резиденцией карабахского католикосата. В средние века в Армении было несколько католикосатов — центров религиозной жизни, возглавляемых высшими церковными иерархами — католикосами.
А затем — центром Карабахской епархии Армянской Апостольской церкви. Этот храм, равно как и многие другие монастырские и церковные комплексы, стал объектом паломничества и изучения со стороны многих ученых с мировым именем, — таких как Анатолий Якобсон, Шарль Диль и других.
Гандзасар
С именами арцахских храмов связано немало легенд и преданий. Так, например, существует церковное предание, которое свидетельствует о том, что отрубленная по приказу Ирода Антипы голова Предтечи Иоанна Крестителя после долгих скитаний попала к брату правителя одного из пяти княжеств Арцаха — Хачена.
Правитель Хачена Асан Джалал, — из этого древнего рода вышло несколько католикосов Арцаха, — привез голову в родовую усыпальницу — Гандзасар («Гандзасар» в переводе на русский означает «гора сокровищ»). Вот как рассказывает об этом известный армянский историк средневековья Мовсес Каланкатваци: «И поместил он ее (голову Иоанна Крестителя – прим. автора) там и над ней построил удивительную и восхитительную церковь католике во Славу Бога Христа и Крестителя Его святого Иоанна.
Надпись Асан Джалала на древнеармянском языке
А в день освящения церкви назвал ее именем святого Иоанна Гандзасара. В начале XIX века, после перехода Арцаха из-под власти Персии в состав Российской империи в истории края начался период мирной жизни, который в целом продолжался до 1917 года. Эти годы стали благоприятным периодом не только для хозяйственного развития края, но и дали новый импульс развитию жизни духовной.
По всему Нагорному Карабаху восстанавливаются древние, старые храмы, строятся новые. После столетия войн с османскими турками, персами и нашествий кочевых племен, интриг инородных и иноверных персидских ханов и шахов, XIX век стал временем возрождения карабахского архитектурного, и, прежде всего, церковного зодчества.
Именно в этот период возведены десятки новых церквей и храмов, многие из которых отличались оригинальностью и весьма смелыми по тем временам, если не сказать модернистскими архитектурными решениями. В Шуше, ставшей центром культурной жизни края, возводятся сразу несколько церквей, в том числе и греко-православная.
Величественная церковь Христа Спасителя или, как ее еще называют, «Казанчецоц» (от имени квартала, в котором она находилась – Казанчи), построенная в 1868-1887 гг., явила собой редкостный образец гармонического слияния монументального сооружения с окружающей средой. Эта церковь стала крупнейшей из всех ранее построенных армянских церквей не только в Закавказье, но и на всей территории Армянского нагорья.
Церковь Казанчецоц
К 1914 году Карабахская (Арцахская) епархия Армянской Апостольской церкви имела 222 действующие церкви и 188 священнослужителей.
В том же году началась Первая мировая война; вскоре последовал большевистский переворот 1917 года. С этого времени для Нагорного Карабаха наступил тяжелый период, который трагически сказался и на судьбе всей духовной жизни края.
После включения Нагорного Карабаха в состав Азербайджанской ССР духовная жизнь армян Карабаха фактически попала под двойной гнет большевиков-атеистов и националистов из руководства АзССР.
Церкви закрывались одна за другой, намеренно разрушались, священники подвергались репрессиям. Сохранилось письмо последнего предводителя Арцахской епархии епископа Вртанеса, адресованное Католикосу всех армян Хорену Мурадбекяну.
В нем епископ пишет о сокращающемся изо дня в день числе действующих церквей в Арцахе, уменьшении количества церковнослужителей, сообщая, что по данным 1931 года, в крае оставалось 112 действующих церквей и 18 монастырей, а священнослужителей и монахов – 276. Вскоре после этого письма епископ был арестован и сослан, как и многие другие служители культа.
После 1932 года в крае были закрыты абсолютно все армянские церкви и монастыри. С тех пор и до 1989 года в Нагорном Карабахе не было ни одного действующего храма. Нагорно-Карабахскую автономную область, остававшуюся на протяжении лет советской власти единственной территориальной единицей армян Арцаха с формальными чертами автономии, в бывшем СССР иногда называли «атеистической областью».
Это, конечно, по сути, было неверно, ибо атеизм был навязан сверху, в условиях, когда любое недовольство людей гонениями на духовную жизнь жестоко преследовалось как союзными властями, то есть Москвой, так и руководством Азербайджанской ССР.
Положение не изменилось ни после Второй мировой войны, когда советский лидер Иосиф Сталин «заморозил» антицерковные репрессии и сделал некоторые послабления для верующих граждан, ни после относительной либерализации советского режима в период постсталинской «оттепели» 1960-х. Католикос всех армян Вазген I, занимавший этот пост с 1955 по 1994 годы, неоднократно обращался к правительству Азербайджанской ССР с просьбой открыть в Нагорном Карабахе хотя бы один храм, но неизменно получал отказ.
Тем самым, национальная дискриминация, которой подвергалось коренное армянское население Нагорного Карабаха на протяжении всех лет советско-азербайджанского владычества, сопровождалось и грубой дискриминацией в области духовной жизни.
Памятники армянской архитектуры края, и, прежде всего, архитектуры церковной, в те годы делили судьбу карабахских армян, чьи предки воздвигали храмы на протяжении почти полутора тысячелетий, но которые сами вынуждены были многие десятилетия покидать родные земли под давлением политики дискриминации и вытеснения, проводимой официальным Баку.
На территории бывшей АзССР именно памятники армянской культуры составляли абсолютное большинство среди памятников всех культур как исчезнувших, так и здравствующих народов республики. А именно около 11 тысяч.
Тем не менее, в списке охраняемых памятников истории и культуры, подлежащих государственной охране, который был утвержден Постановлением 140 от 2 апреля 1968 года Советом Министров АзССР, в число 591 памятника вошли всего лишь… 25 армянских. Только из НКАО и без указания этнической принадлежности!
На деле же, на территориях Нагорного Карабаха (в его полном, а не усеченном до куцых границ НКАО понимании) и Нахичевани находились практически лишь одни армянские исторические памятники. «Мусульманские» памятники прошлых веков можно было буквально пересчитать по пальцам.
Поэтому в числе охраняемых памятников, которые хотя и с натяжкой, но все же можно было отнести к тюрко-мусульманскому («азербайджанскому») наследству, в основном были немногочисленные мечети, жилые дома и иные постройки XIX века.
Так, в списке азербайджанских памятников Шуши, опубликованном в бакинской газете «Зеркало» в 2001 году, перечислены 19 памятников: жилые дома, мечети и два караван-сарая. Из них практически все – второй половины XIX века. И лишь один из домов заявлен памятником XVIII века.
При этом, из 7 названных в списке мечетей реально в советское время существовали 3, остальные, вероятно, числились лишь на бумаге: скорее всего, это были деревянные строения XIX века, впоследствии, после строительства каменных мечетей, разобранные за ветхостью (такой же путь — из деревянных в каменные — прошли в XIX веке и 5 армянских храмов Шуши). Отметим также, что в списке «Зеркала» в качестве «азербайджанского памятника» числился и дом известных армянских купцов и меценатов Джамгаровых.
Почему все эти сооружения лишь с натяжкой можно отнести к тюрко-мусульманскому наследству? Да потому, что, по мнению маститых исследователей, большинство «мусульманских» памятников, в том числе и культовых сооружений, было делом рук армянских зодчих и мастеров.
Так, А. Якобсон, говоря о нахичеванских мавзолеях, «напоминающих как бы поставленные на землю барабаны куполов армянских храмов», писал, что «композиция такого рода мавзолеев была создана под несомненным армянским влиянием, а может быть, и в содружестве с зодчими Армении».
Он также отмечал, что «аналогичные мавзолеи известны в сельджукской Малой Азии – в Ахлате, Эрзеруме, Востане», — то есть в Западной (Турецкой) Армении, в районах, где тогда преобладало армянское население и, соответственно, армянские архитектурные памятники.
Целенаправленная политика властей АзССР в отношении памятников христианской армянской культуры осуществлялась по следующим основным направлениям:
- умалчивание о них в официальных изданиях, справочниках и путеводителях;
- фальсификация этнокультурной и религиозной принадлежности;
- сознательное их разрушение и надругательство над ними;
- поощрение и попустительство кладоискательству (в том числе с применением динамита) и другим актам вандализма (использование храмов в качестве хлева для скота; разборка памятников на камни для нужд индивидуального и колхозного строительства и т.п.);
- переделка армянских храмов под мусульманские сооружения;
- препятствование проведению восстановительных работ;
- препятствование посещению и изучению памятников советскими и иностранными исследователями.
Укрывание многих тысяч памятников армянской истории способствовало их сознательному разрушению. За годы советской власти сотни церквей, часовен, кладбищ были уничтожены – прежде всего в районах Лачина-Кельбаджара и Северного Нагорного Карабаха. Как правило, памятники сознательно разрушались, а их обломки, или целые плиты, надгробья использовались в качестве строительных материалов для нужд жителей азербайджанских и курдских деревень.
Известный исследователь памятников армянской архитектуры Самвел Карапетян много лет занимался полевыми исследованиями в Нагорном Карабахе, Азербайджанской ССР и Республике Грузия. За последнее десятилетие он выпустил целую серию ценных изданий о замалчиваемых и подвергающихся разрушению армянских памятниках старины в Закавказье.
Еще в 1970-1980-х гг. С. Карапетян пешком обошел практически всю бывшую Азербайджанскую ССР в поисках заброшенных армянских памятников. Основным предметом его интереса был Нагорный Карабах, где он многократно становился свидетелем варварского разрушения памятников армянского архитектурного наследия.
Британский журналист и штатный «миротворец» Томас де Ваал в своей книге «Черный сад», к которой мы еще вернемся отдельно, записал один из рассказов С. Карапетяна о его изысканиях советского периода. «В Азербайджане нет ни одного районного центра, где бы я хоть раз не попадал в милицию или местное отделение КГБ», — вспоминает он.
Очень скоро причина стала ему ясна. По его словам, он стал препятствием в целенаправленной кампании по «азербайджанизации» культурной истории республики путем уничтожения всех армянских артефактов.
Возвращаясь сюда каждый год, вспоминает Самвел, он обнаруживал уничтоженные памятники, которые еще совсем недавно стояли целые и невредимые, как, например, церковь девятого века в Кедабекском районе.
«Я приехал туда во второй раз в 1982 году, — а первый раз побывал там в 1980-м, — и она была наполовину разрушена. Я увидел лопату и топор на земле, словно кто-то оставил их там, а сам ушел обедать. Единственное, что мне оставалось, — выбросить инструменты в ущелье».
Массовый характер приняло разграбление, разрушение и осквернение храмов в ходе поисков действительных и мнимых (чаще последних) кладов. Подчас при этом использовалась и взрывчатка: так было в Амарасе, Каланкатуйке, пещерах Азоха и Мец Таглара, где искали церковные ценности, спрятанные после большевизации.
Азохская пещера
Под некоторыми монастырями, в том числе и под известным в крае монастырем Дадиванк, под видом геологических работ были прорыты многочисленные тоннели, что способствовало разрушению храмов. На деле копатели преследовали цель кладоискательства.
Дадиванк. Часовня епископа Григора в первой половине 1980-х годов
Один из наиболее ярких примеров надругательства над христианскими культовыми сооружениями имел место в прилегающем к НКАО Физулинском районе Азербайджанской ССР в начале 1970-х гг. Близ азербайджанского райцентра Физули в ходе земляных работ была обнаружена армянская церковь, которая вначале была разграблена, а затем закопана. Над ней был насыпан искусственный холм, на вершине которого водрузили надпись «Слава КПСС!».
Наглядным примером изменения внешнего вида храма в ходе его «реставрации» азербайджанскими специалистами стала армянская церковь Сурб Саркис в древнем городе Гандзаке (Елизаветполь, Кировабад, Гянджа). В 1970-х гг. она была отреставрирована таким образом, — к ней сделали пристройки в «восточном» стиле, стерли со стен армянские надписи и убрали кресты, — что внешне она стала походить на мусульманскую мечеть.
