Онлайн
Для Жоана Миро реальность была удобной отправной точкой для долгих и бесконечно увлекательных путешествий в мир, который находился где-то между небом и землей. Влияние Миро заметно сказалось на творческих поисках таких лидеров абстрактного экспрессионизма, как Джексон Поллок, Аршил Горки и Марк Ротко.
Семь историй о Жоане Миро
Миро получил возможность заниматься искусством только после того, как пережил нервный срыв. Как заботливый, дальновидный и рациональный человек, отец Жоана Миро не считал увлечение сына надежным решением. Если уж подросток, не проявивший никакого интереса к школьным наукам, решительно настроен стать художником, нужно обеспечить ему хоть какое-то будущее. Поэтому 14-летний Миро поступает учиться сразу в два учебных заведения Барселоны: Школу промышленных и изящных искусств (по собственному желанию) и Бизнес-школу (по настоянию отца). А некоторое время спустя начинает еще и подрабатывать.
Хоан (Жоан) Миро. Монт-роч-дель-Камп, церковь и деревня, 1919г
Эта кампания по обеспечению ребенку блестящего будущего закончилась полным крахом. Не выдержав нагрузок, мечтательный, замкнутый подросток сначала свалился с нервным срывом, а вскоре подхватил брюшной тиф. Болезнь он переносил сложно — и вопрос о его профессиональном будущем решительно был задвинут на второй план. Семейство Миро покупает ферму на морском побережье в маленьком городке Мон-Роч-дель-Камп. И здесь Жоан набирается сил, восстанавливается после болезни, и получает возможность, наконец, заниматься только рисованием и живописью.
Хоан (Жоан) Миро. Ферма, 1922г
Воображение Миро часто было вызвано голодом.Эрнест Хемингуэй вспоминал: «Когда я только познакомился с Миро, у него было очень мало денег и очень мало еды, и он работал целыми днями в течение девяти месяцев над большой и замечательной картиной под названием «Ферма». Это было начало 1920-х. Миро только приехал в Париж. Молодой каталонский художник, за плечами которого было художественное образование и единственная высмеянная выставка в родной Барселоне. Когда уже знаменитого и всемирно известного художника Миро журналисты спрашивали об источниках вдохновения для ранних картин, он отвечал: «Откуда я брал идеи своих рисунков? Ну, я приходил вечером в свою парижскую студию на Рю Бломе, ложился спать, иногда я не ужинал. У меня были видения, которые я зарисовывал в блокноте. Я видел образы на потолке».
В воспоминаниях Миро картина 1925 года «Карнавал Арлекина» — как раз одна из тех, что были выдуманы во время голодных галлюцинаций
Когда полуголодный Миро закончил «Ферму», Эрнест Хемингуэй решил купить картину во что бы то ни стало. Художник отказывался с ней расставаться — и тогда Хемингуэй пообещал в ближайшее время собрать 5 тысяч франков и заплатить за «Ферму» эту фантастическую для обоих сумму. «Это было на 4250 франков больше, чем я когда-либо платил за картину», — говорил американец. Настал последний день обещанной оплаты — и Хемингуэю все еще не хватало денег. Тогда он прошел по всем известным барам Парижа и занимал крохотные суммы у всех, с кем хоть немного был знаком. «Ферма» была выкуплена и оставалась в личной коллекции писателя до самой его смерти.
Хоан (Жоан) Миро. Созвездия. Женщина и птицы, 1940г
Миро прожил 54 года с одной женщиной. Пилар Юнкоса была дальней родственницей Жоану. Его бабушка и ее мать приходились друг другу кузинами. Семья Пилар жила на Майорке, а семья Жоана часто проводила там лето. Дети росли вместе.
Они поженились в 1929 году, а два года спустя родилась Мария Долорес, их единственная дочь. Образ жизни Миро мало менялся из года в год. Его жизнь была подчинена строгому порядку, в ней не было места расточительности или сумасбродству. Он жил тихо и скромно, согласно ежедневному заведенному ритуалу. На фоне светских эпатажных коллег-современников (Пикассо, Дали, Эрнста и многих других) история его супружеской верности может выглядеть старомодной, неправдоподобной и почти скучной.
Жоан Миро и Пилар Юнкоса в Монт-Роч, 1950г
Главным захватывающим приключением в его жизни всегда была живопись. Он топтал и жег картины, испробовал множество техник, работал с керамикой, гравюрой, текстилем, он забирался в своих художественных фантазиях в такие миры, где реальность больше не имела значения и откуда, даже оглянувшись назад, трудно было отыскать точку отправления. Он расставлял лестницы, уходящие в небо, на своих картинах снова и снова. А ровно в 2 часа Пилар звонила к обеду, он выходил в сад и усаживался в домашних туфлях и выпачканном красками синем халате напротив женщины, которую любил всю жизнь, и которая сделала его счастливым. И ждал, когда подадут обед. Изо дня в день, ровно в 2 часа.
«Моя жена Пилар — мой идеальный партнер. Без нее я навсегда остался бы сиротой, потерянным в этом мире», — говорил Миро. Безымянная, условная женщина, которую он постоянно пишет, чаще, чем птиц и луну, чаще, чем небо и звезды, женщина — главная богиня художественного мира Миро. И все, что он знал о Женщине, он знал от Пилар.
Жоан Миро. Стена Луны, 1957г
Миро создал две фрески для здания ЮНЕСКО. Это была первая монументальная декоративная работа художника. В 1957 году Комитет по архитектуре и искусству ЮНЕСКО обратился к 11 художникам с предложением — создать произведение, которое украсит здание организации. Миро предстояло работать над фресками для двух стен.
Это было время, когда художник страстно увлекся керамикой: «Сначала меня очаровало великолепие керамики. Она похожа на поток искр. Но кроме того, это битва со стихиями: землей, огнем… Если ты собираешься заниматься керамикой, то должен быть способен приручить огонь», — говорил Миро.
И тогда он решил, что его будущие фрески для ЮНЕСКО будут керамической мозаикой. Вместе с другом керамистом Жозепом Льоренсом Антигасом он начинает работу над первыми в своей жизни керамическими фресками (их будет потом много — в аэропортах, музеях). 4 тонны глины, 30 килограммов красителей, 25 тонн древесины, 35 сеансов обжига. Когда плитки были готовы, Миро раскладывал их на полу и наносил на них пигмент огромной кистью из пальмовых листьев.
Это была сложная задача. Во-первых, ни одно помещение, доступное художнику, не вмещало панно целиком — и разрисовывать приходилось отдельные блоки, удерживая в голове полную картину. Во-вторых, пигмент приобретал нужный цвет только после обжига, а на момент нанесения все цвета выглядели одинаково — темно-серыми. Чтобы выдержать общий рисунок, Миро применил опыт мастеров Возрождения — разработал картоны, по которым сначала наносил контур будущего рисунка на поверхность плиток.
«Стена Солнца» и «Стена Луны» — две керамические фрески, которые в виде разрозненных плиток в несколько партий доставлялись в Париж. И уже на месте собирались в единую картину. На время установки фресок Миро поселился на стройке и контролировал каждый этап.
Жоан Миро. Сожженный холст 4, 1974г
Миро создал серию полотен в соавторстве с огнем. Художник говорил, что самое захватывающее в поджигании картин — это непредсказуемый результат. «Я люблю работать с огнем… Он не столько разрушает, сколько преображает, он воздействует на горящий объект с изобретательной силой, он владеет магией». В конце 1973 года Миро создает 5 полотен, следуя инструкции собственного изобретения: наносит краску, укладывает на полу, поливает бензином, поджигает, держит наготове мокрую швабру, чтобы вовремя затушить, потом прокалывает, где нужно, обрезает лохмотья, где нужно, паяльная лампа — для точечных поджогов, пальцами наносит краску.
Миро смотрит сквозь один из сожженных холстов, 1973г. Фото: Франческ Катала-Рока
В свои 80 лет Миро довел до конца обещание, которое дал еще в 30. «Я хочу убить живопись!» — сказал он тогда одному из журналистов. Причин для такого художественного экстремизма у Миро было несколько: традиционная живопись безжизненна и поиски в этой области зашли в тупик, а кроме того, искусство коммерциализировано и понимание его ценности все чаще смещается в область правильных вложений. Одному из журналистов Миро сказал: «Я сжег эти полотна, чтобы в очередной раз послать на хрен всех тех, кто говорит, что эти картины стоят целое состояние».
Впервые все пять «Сожженных холстов» появились на парижской ретроспективе Миро в 1974 году. И тогда, за год до падения режима Франсиско Франко, они стали еще и мощным политическим высказыванием художника. Оно читалось однозначно: яростный протест против репрессий и фашизма на его родине, а зарубежная выставка как идеальная площадка для громкого разговора об этом.
Ман Рей. Портрет Жоана Миро, 1933г
Гобелен Миро был уничтожен во время теракта 11 сентября 2001 года. Во время атаки террористов в нью-йоркском Международном торговом центре находилось огромное количество произведений искусства. Большинство из них были потеряны навсегда, некоторые серьезно пострадали. Целая коллекция рисунков и скульптур Огюста Родена, серия «Антаблементы» Роя Лихтенштейна, скульптура Александра Колдера, десятки тысяч негативов в фотоархиве, фонтаны и фрески. Погиб и «Гобелен Международного торгового центра» — работа размером 6 на 10 метров и весом 4 тонны, которую Миро выполнил в 1974 году.
Чистка Гобелена Международного торгового центра Жоана Миро, 1997 год, за 4 года до трагедии
Гобелен для Международного торгового центра художнику заказал Сол Венеграт, возглавлявший художественную программу при администрации Нью-Йорка. Миро отказался и заявил, что сделать гобелен самостоятельно невозможно, а он создает только то искусство, которое может создать при помощи своих двух рук. Но потом случилась трагедия — уже взрослая дочь Миро путешествовала по Испании и попала в тяжелую аварию. Монахиням, которые лечили Долорес, Миро пообещал подарить любое из своих произведений, если те поставят дочь на ноги. Когда стало понятно, что Долорес уверенно идет на поправку, монахини попросили у Миро… гобелен. Совершенная неопытность Миро в этом ремесле не показалась монахиням убедительным оправданием — и они нашли в деревне неподалеку мастера, который согласился обучить 80-летнего художника этому ремеслу. Миро так захватил текстиль, что он изготовил гобелен, обещанный монахиням, и еще 20.
Сол Венеграт успел забыть о заказе двухлетней давности, когда однажды в его офис позвонил дилер Миро и сообщил: «Гобелен для Всемирного торгового центра готов».
Триптих «Голубое» Жоана Миро на выставке в галерее Тейт в Лондоне, 2011 год
Миро прожил такую долгую жизнь, что сначала повлиял на Ротко и Поллока, а потом они повлияли на него. Миро пережил две мировые и гражданскую войну, фашистский режим в Испании и его падение. Когда он умер в возрасте 90 лет, журналисты сказали, что ушел из жизни последний художник-модернист.
Всю жизнь его пытались определить в какое-нибудь художественное движение, вписать его стиль в какую-то определенную систему координат. Но это редко кому удавалось сделать без оговорок. Миро не подписывал художественных манифестов, не был членом объединений. В первые свои годы в Париже он снимал мастерскую рядом с мастерской сюрреалиста Андре Массона. Друзья-поэты и коллеги-художники часто собирались то у одного, то у другого. В разгар какого-то оживленного спора Массон потребовал, чтобы Миро высказал свое мнение. Миро молчал. Тогда Массон в ярости набросил другу на шею веревку и пообещал, что задушит его, если тот не выскажется наконец. Миро молчал.
Получая награды, почетные титулы, признание и ретроспективные выставки в столицах по обе стороны океана, он мог ничего не менять и следовать раз и навсегда найденному стилю. Вместо этого Миро перебрался на Майорку, где прожил больше 30 лет. «Я работаю, как садовник» — говорил он. Его первые беспредметные картины 1920-х годов, где он использовал 2−3 цвета и закрашивал фон синим или коричневым, оказывают сильнейшее влияние на молодых американских художников, когда в Нью-Йорке проходят первые большие выставки Миро.
И потом этот импульс вернется к каталонцу в виде мощнейшего впечатления от полотен абстрактных экспрессионистов. Он исследует возможности огромных холстов, не отступая от своего стиля, а лишь сокращая свои высказывания до точки, до линии, до одного цвета.
Когда у Миро спрашивали, как долго он писал свой триптих «Голубое», он ответил: «Да, мне понадобилось лишь мгновенье, чтобы провести кистью эту линию. Но потребовались месяцы и даже годы, чтобы обдумать и сформулировать идею».
Миро работает над триптихом «Голубое», 1961г
По материалам artchive.
