Онлайн
Все армяне – от прародителя Гайка, вот почему он Гая Гай.
Гайк Бжшкян родился 18 февраля 1887 года в персидском городе Тавриз.
Армянин по национальности, он вступил на тропу освободительной борьбы в конце 1914 года добровольцем и воевал в русской армии вплоть до августа 1915-го.
Отличился в боях, несколько раз был ранен. Командовал кавалерийским отрядом, а потом — 6-й армянской добровольной дружиной. Участвовал в боях за освобождение Эрзрума, Хлата, Муша. Дослужился до звания прапорщика, награжден двумя Георгиевскими крестами.
После Октябрьской революции вступил в Красную Армию. Воевал в Среднем Поволжье, громил казаков атамана Дутова в степях под Оренбургом, командовал 3-м кавалерийским корпусом в советско-польской войне в 1920 году.
И всюду проявлял незаурядные способности военноначальника. Даже в войне с панской Польшей, которая выявила весьма невысокие знания военной науки у многих высших чинов РККА, включая Буденного и Тухачевского, корпус Гая показал себя с самой лучшей стороны.
Так, 4 июля 1920-го года Западный фронт Михаила Тухачевского после оборонительных боев перешел в наступление. Основной удар наносился на правом, северном фланге, на котором было достигнуто почти двухкратное превосходство в людях и вооружении. Замысел операции заключался в обходе польских частей кавалерийским корпусом Гая и оттеснении польского Белорусского фронта к литовской границе. Эта тактика принесла успех: 5 июля 1-я и 4-я польские армии начали быстро отходить в направлении Лиды, и, не сумев закрепиться на старой линии немецких окопов, в конце июля отступили к Бугу.
За короткий период времени Красная Армия продвинулась более, чем на 600 км: 10 июля поляки оставили Бобруйск, 11 июля — Минск, 14 июля части РККА взяли Вильно. 26 июля в районе Белостока РККА перешла уже непосредственно на польскую территорию, а 1 августа, несмотря на приказы Пилсудского, советским войскам почти без сопротивления был сдан Брест. И даже тот факт, что конный корпус Гая, при поражении Красной Армии в битве за Варшаву, вынужден был перейти германскую границу и был интернирован, никак не умаляет заслуг комкора. О чем говорит тот факт, что за участие в советско-польской войне он был награжден вторым Орденом Красного Знамени (первый он получил за бои в Поволжье).
После окончания Гражданской войны, Гай Дмитриевич командовал крупными армейскими соединениями, в 1922 году был наркомвоенмором Армении. Но уже в мае 1923 года Гай командует 7-й Самарской гвардейской дивизией.
Потом снова Москва, учеба в Академии. После ее окончания руководит кафедрой истории войн и военного искусства в академии им. Жуковского на должности профессора. Он умел завораживать аудиторию. Яркие и содержательные лекции комкора Гая по военной истории надолго оставались в памяти слушателей. В эти годы он написал блестящую, по воспоминаниям военных, книгу по военной тактике.
Гай Дмитриевич Гай дал путевку в большую военную жизнь Маршалу Победы Георгию Жукову, которого заметил еще в 1919 году. Именно по его настоянию Георгий Константинович поступил в 1923 году в высшую кавалерийскую школу в Ленинграде. Спустя годы, Георгий Константинович так напишет о своем наставнике:
«Я увидел красивого человека, по-военному подтянутого. Его глаза светились доброжелательностью, а ровный и спокойный голос свидетельствовал об уравновешенном характере и уверенности в себе. Я много слышал о героических делах Г. Д. Гая и с интересом в него всматривался».
Вторым известным советским полководцем, чья карьера началась также благодаря Гаю был маршал артиллерии Иван Баграмян – его тоже заметил и выделил комкор Гай.
…В июне 1935 года кмкор Гай, о храбрости которого в армии слагали легенды, был снят со всех постов, уволен из РККА, исключён из партии и 3 июля 1935 года арестован по обвинению в «создании военно-фашистской организации в РККА». Это, по-видимому, был первый случай ареста красного командира пролетарского происхождения.
Из московской Бутырки, где Гая допрашивали по обвинению в «создании военно-фашистской организации в РККА», он писал наркому внутренних дел СССР Генриху Ягоде:
«Совершил весьма тяжелое, ужасное преступление перед партией – тов. Сталиным, будучи выпивши, в частном разговоре с беспартийным сказал, что «надо убрать Сталина, все равно его уберут»... Мне тяжело здесь повторить вновь характер и содержание разговора, подробности следствию известны. Это ужасное преступление я совершил не потому, что я контрреволюционер или оппозиционер, что я не разделяю генеральную линию партии или состоял в антипартийных организациях и вел подпольную борьбу с партией. Нет, не поэтому, это я Вам докладываю совершенно честно, это можно доказать всей суммой моей прошлой общественно-политической и военной работы... Это гнусное преступление я совершил под влиянием двух основных факторов: а) под влиянием личной неудовлетворенности своим общественным положением и занимаемой должностью и б) под влиянием антипартийных разговоров с некоторыми близкими мне большевиками (даже «старыми» большевиками), фамилии которых следствию известны. Фамилии некоторых антипартийно настроенных дам тов. Молчанову. Под влиянием указанных факторов и я стал катиться на путь двурушничества. Правда, говорил, писал, выступал (и очень часто) за тов. Сталина, но перебороть окончательно влияние товарищей, влияние шушукающей среды я не мог. И вот вырвалось все это по адресу вождя партии, по адресу тов. Сталина, в такой гнусной форме и словах».
По воспоминаниям современников, Гай был очень эрудированным человеком. Увлекался лингвистикой, знал 12 языков. Любил музыку и был неплохим литератором. В 30-е годы его произведения печатались в журнале «Молодая гвардия», но после ареста Гая они были запрещены.
Но Гай и здесь доказал, что он отчаян и смел.
Вместо того, чтобы писать слезные письма Сталину, «железный комкор» бежал из-под стражи с этапа в Ярославской области, уже будучи приговоренным Тройкой к длительному сроку заключения. И были мобилизованы «девятьсот командиров Высшей пограничной школы», «все сотрудники НКВД (!) с задачей организовать членов ВКП(б), комсомольцев и колхозников и образовать широкое кольцо, обеспечивающее задержание Гая». И колхозник села Давыдова вскоре сообщил чекистам, что встретил выходящего из леса незнакомца, который подходил под известные ему приметы разыскиваемого. Вскоре Гай был опознан, задержан и под усиленным конвоем отправлен в Москву.
11 декабря 1937 года Тройка еще раз пересмотрела «дело группы Гая» при закрытых дверях. Без обвиняемого и без свидетелей.
На другой день Гая расстреляли…
Посмертно легендарный полководец был реабилитирован и восстановлен в партии 21 января 1956 года.
В Ереване его именем назван проспект, а также поставлен памятник.
В Железнодорожном районе города Ульяновска в 1967 году его именем названа улица, ставшая проспектом, а также в 1986 году воздвигнут памятник.
В городе Сенгилей Ульяновской области установлен бюст Г. Д. Гая
Имеются также улицы Гая в городах Гродно, Минск, Самара, Оренбург, Ульяновск, Сенгилей, Бузулук и Старый Оскол; бульвар Гая в городе Тольятти.
В центральной части г. Оренбурга в честь Г. Д. Гая названа улица, на которой установлен его бюст.
В 1963 году в его честь был назван речной пассажирский теплоход проекта 305 «Комдив Гай».
В 1967 году была выпущена почтовая марка СССР, посвященная Гаю.
Гайк Бжишкян несколько раз упоминается в романе Хачика Даштенца «Зов пахарей», повествующем о партизанской борьбе армянских гайдуков против османских властей на рубеже XIX—XX веков.
Также он — персонаж романа «Диктатор» (Издательский дом «Армада», 1998 год).
Г. Д. Гай — персонаж фильмов «Пыль под солнцем» (Литовская киностудия, 1977), «Подданные революции» (Свердловская киностудия, 1987) и "Умри на коне" (Арменфильм, 1979).
Использованная литература: Железный Гай // Губернский вестник. — 2010, noev-kovcheg.ru
Материал подготовила: Марина Галоян
